Победа над бездной

В жутком отчаянии она смотрела на море, ища его и не веря своим глазам: на том самом месте, где только что была лодка, медленно поднимался из глубины и вставал во всю неимоверную высоту огромный деревянный крест, тяжелый, мокрый, с грузных перекладин которого потоками сливалась морская вода…

Вдруг перед ней предстала женщина в темном до земли одеянии с глубоким капюшоном, из-под которого едва белел кончик подбородка. «Монашка», – подумала Соня: «Откуда она здесь?»

Женщина приблизилась и, не открывая лица, сказала тихим голосом, без труда преодолевшим могущественный шум бури: «Молись!»…

Через мгновение она исчезла так же неожиданно, как и появилась.

Соня проснулась на мокрой от слез подушке с единственной мыслью: «Как жить без него»? Ощущение было такое, будто над ней совершили акт насильного отделения души от тела. И, вырвав душу, сказали: «Живи»!

… Рано утром, еще до рассвета, Игорь уехал.

Глава 13. Мозг против смерти

Алексей Васильевич, оставшись в кабинете один, посмотрел на часы, которые показывали начало четвертого то ли ночи, то ли утра, взял ручку и уверенным почерком написал: «Прошу отстранить меня от данной темы». Потом подумал и добавил: «По состоянию здоровья». Расписался и с чувством выполненного долга потушил свет, устроившись спать тут же, на диване, предвкушая почти три часа блаженства.

В это время Наталия Ивановна уже подъезжала к дому, думая о предстоящем докладе на утреннем консилиуме. Было ясно, что про сон придется забыть окончательно. Назначенный час выступления приближался с неизбежностью лавины, подобно мощному информационному потоку, который за последние двое суток едва не поглотил ее с головой.

Новый день уже входил в свои безоговорочные права. Сопровождаемый вечным шумом просыпался город…

После контрастного душа и крепкого кофе, привычно посожалев о предательском возрасте, не позволяющем фанатично, как в молодости, работать, Наталия Ивановна сосредоточенно взглянула на часы и легкой походкой спустилась к машине.

Утренний консилиум ее откровенно разочаровал: ничего прорывного озвучено не было. Кандидаты и доктора дружно продемонстрировали вялость и отсутствие всякого настроя на подвиги.

Выходя из аудитории, она привычно подумала: «Умирать нестрашно. Но кому это оставить, на кого? Кто будет биться дальше? Ведь замылят же и забудут всё… Спокойная работа с определенным уровнем жизненного комфорта – вот предел их мечтаний. Выть хочется! Научно-опосредованный планктон…»

– Наталь Ванна! – раздался голос сзади.

Она обернулась и увидела, как по коридору быстрым шагом к ней направлялся Костантин, ее бывший аспирант.

– Здравствуйте, Наталья Ивановна! – как всегда с неувядающим оптимизмом выпалил он.

– Рада видеть вас, Костя! – широко улыбаясь, сказала она. – Как ваши дела? Чем сейчас занимаетесь?

– Да все хорошо, спасибо. Я слушал доклад. У меня нет слов… Я горжусь тем, что Вы мой учитель.

– Спасибо! Так над чем сейчас работаете?

– Наталья Ивановна, у меня есть некоторые соображения по теме вашего доклада.

– Да? Интересно! – с удивлением вскинув брови, ответила она. – Так пойдемте, Костя, пойдемте…

– А у вас ничего не изменилось, вот только компьютер другой, да книг еще больше стало, – сказал Константин, оказавшись в давно знакомом кабинете.

– Да, Костя, все по-прежнему… Будете кофе? Я сегодня кофеманю после бессонной ночи.

– До сих пор научные подвиги совершаете?! Невероятно! Наталия Ивановна, вы совсем не жалеете себя.

– А зачем? Чтобы умереть в расцвете творческих сил? Я несогласна. Нужно успеть как можно больше пока дано время… Так вы кофеманите со мной или нет?

– Конечно! Я же не могу от такой почетной чашки отказаться. Спасибо! – После глотка кофе Константин продолжил: – Я только что из канадского Лондона вернулся, из Онтарио.

– А-а… Работали в Западном университете? И с кем?

– С Лореттой Нортон и Франческо Томайволо.

При этих именах Наталья Ивановна заметно оживилась, в глазах появился блеск охотника:

– Я слежу за их работами, особенно по функциональной МРТ и нейропсихологическому тестированию. Что интересного скажете?

– Не меньше, чем сенсацию: через десять минут после остановки сердца и фиксации смерти мозг продолжал работать на дельта-частотах!

– Костя! А вы хоть что-то привезли? – после короткого молчания, не веря своему счастью, спросила профессор, пристально глядя на него.

– Конечно! Энцефалограммы, МРТ, даже ЭКГ и кислородную насыщенность прихватил. Хотя вся статистика пока укладывается в четырех пациентов реанимации.

– Да это уже немало, совсем немало… – отвечая, скорее, на собственные мысли, пробормотала Наталия Ивановна, и продолжила с отсутствующим видом, – то есть вы мне сейчас заявляете, что остановка сердца и момент смерти разнесены по времени? – Голос ее сделался вдруг молодым и звонким, она вспорхнула из-за стола, где уже остывала очередная чашка кофе, и, раскрасневшись от возбуждения, с укором спросила: – А почему я не видела их статьи? Да-да… Я же не открывала почту… Так где они публиковались?