Победа над бездной

– К вышесказанному хочу добавить и другой, уже второй вариант операции «Партнер». Обращаю ваше внимание на колоссальный размах исследований, о чем свидетельствует находящаяся в открытом доступе ежегодная презентация в Пентагоне, которую провела ДАРПА*. Ее тема – разработка биоматериалов с заранее заданными свойствами. Заключение наших экспертов по биооружию таково: несомненная цель противника – избирательное действие против конкретного этноса. Если в нейронную сеть встроить определенную конструкцию, тогда реализация данного замысла, – вопрос времени, причем ближайшего, – при этих словах внешняя невозмутимость Сергея Викторовича вдруг сменилась еле заметным румянцем, который, впрочем, тут же исчез. – Таким образом, цель вражеской операции – тем или иным способом уничтожить мотивацию, выкинув ее из головы русского бойца.

Сразу после этого – ввести сознание в зону полной индифферентности, а затем уже обработать его с целью радикального изменения. Ну, и в случае успеха, данные методы, несомненно, будут поставлены на поток, – подполковник осмотрел присутствующих, будто желая понять их реакцию, и добавил: – Относительно работы со Сгориным… Юрий Максимович, к одиннадцати тридцати ожидается прибытие двух радиофизиков из Нижнего.

– Я понял вас, – в который раз со сдержанной яростью протирая очки, ответил тот. – Наталия Ивановна, хотите добавить по теме?

– Да, именно по этому вопросу. Буквально несколько месяцев назад китайские товарищи в Чжэцзянском университете успешно провели исследования по мотивации и общественному доминированию. В мозге грызунов была определена группа нейронов, при стимуляции которой мыши выигрывали соревнования или занимали верхушку социальной пирамиды. Причем первое завоевание прочно фиксировалось в памяти, что потом неуклонно мотивировало мышей на поединок за «золото».

– И вывод? – спросил полковник.

– Итог очевиден: нейроны мышей-лидеров быстро адаптируются к успеху и затем четко настраивают мозг на победу. Могу здесь процитировать китайского невролога: «Если вы впервые столкнетесь с несколькими врагами и победите их, то в дальнейшем психологически всегда будете настроены на выигрыш, даже в борьбе с превосходящим противником».

– Вот вам и история нашей победы, – пылко сказал подполковник Уженов, – вернее, объяснение причин ценить ее и помнить всегда, независимо от политической конъюнктуры.

– А если из истории изъять великие победы, то вот вам и обнуление, – мрачно добавил Юрий Максимович.

В кабинете повисла неестественная тишина, которую прервал чекистский голос полковника:

– Подведем итоги. Алгоритм таков. Сегодняшний день – наиважнейший: занимаемся разблокировкой сознания Сгорина. Рассчитываю, что лобачевцы из Нижнего внесут свою лепту. Как говорится, один ум – хорошо, а два – лучше. В случае необходимости уже подготовлен слипер. К вечеру ждем результатов. Если безуспешно – завтра решаем вопрос по мозгу майора с нейрохирургами. Евгений Николаевич, Наталия Ивановна, Алексей Васильевич, при этом варианте – от вас доклад о возможных последствиях. Надеюсь, до обнуления Сгорина не дойдем… На этом все. Время пошло.

Глава 18. Обреченный на поединок

Alea jacta est (лат.).– Жребий брошен

Со дня совещания прошло трое суток…

Надежда на успех рухнула. Глубокое и болезненное разочарование витало в воздухе. Обстановка искрила, как оголенные провода. Никто не хотел соглашаться с провалом.

В комнате, служившей когда-то курилкой, а теперь оборудованной на манер помещения для отдыха, шел тяжелый процесс осознания случившегося.

– Лёш Васильич – виртуоз, конечно, но не гений. А что бы ты предложил? – Илья с досадой спросил Ивашова.

– Не знаю, – понуро ответил тот, – может, надо было удаление чипа в коме провести…

– Ребят, слушайте, главное, что личность сохранена. Что может быть хуже обнуления? Чип удалили, но шансы для воспоминаний остались, – с жаром заявил Евгений.

– И это называется сохранением личности? С такой жесткой фрагментацией сознания? Ты серьезно? – Денис был на взводе и не скрывал этого. – Почему никто не скажет правду о том, что Игоря изуродовали? Мы не смогли спасти человека! – он залпом осушил бокал с холодным вчерашним чаем. – Его разделили просто, неужели не понимаете? Сгорина теперь два: один – до, другой – после. Как он жить будет?

– Слушай, Дэн, – Илья старался говорить подчеркнуто спокойно, – у Игоря огромное количество нейронов повреждено именно из-за принудительного участия в обмене информацией… Со временем он и без посторонней помощи дошел бы до вегетативного состояния. Американские «партнеры» не о здоровье его заботились.

– Значит, ты считаешь, что теперь, с сознанием в виде обломков Сгорин не докатится до бодрствующей комы?

– Есть шанс, что нет. Один из тысячи… или из миллиона, – Евгений ответил за Илью, – но мы сохранили такую возможность.

– Давайте трезво оценивать ситуацию, – сосредоточенно сказал Ивашов. – На Игоря было оказано мощное воздействие. Просчитать его последствия мы можем только вероятностно…