Победит лишь один

– «Салливан». Конечно. Это все, что важно для тебя.

– Люди могли потерять свою работу. Моя семья потеряла бы свое имущество. Я не могла допустить этого.

– А теперь? Ты спала со мной, думая, что я смягчусь и дам тебе сохранить твои драгоценные магазинчики? Этого не будет никогда, Кэролайн.

На секунду она растерялась, но тут же собралась. Ее взгляд горел.

– Я спала с тобой не ради «Салливан». Я отлично знаю, что ты для этого слишком жесток. Я чувствовала, как ты приближаешься. Я знала, что ты придешь за нами, Роман. Я всегда знала.

Роман замер.

– Я покупаю разорившиеся компании. В этом нет никакой тайны.

– Верно. Но ты бы пришел за «Салливан» все равно.

Он понял, что Кэролайн говорит правду. Да, он долго вынашивал план завладеть имуществом семьи Салливан. С самого начала Роман хотел приобрести компанию, которая почти разрушила его жизнь и сделала последние дни его матери невыносимыми.

– Я бизнесмен. Я не иду на неоправданный риск.

– Но ты бы рискнул, лишь бы добраться до нас.

Роман шагнул к ней, гнев почти пробился сквозь его маску, и сдерживаться становилось все сложнее.

Кэролайн была невыносима. Он едва осознавал то, что у них есть сын, ребенок, которого она все это время скрывала от него, а она что-то бормотала о своих супермаркетах.

Кэролайн скрестила на груди руки и отвернулась. Каким милым был ее профиль. Неожиданная волна нежности разозлила Романа еще сильнее. В его жизни нет места для нежности, лишь для отвращения.

– Ты знала, где я был последние два года, когда я основал «Хазаров индастриз». Почему ты не сказала мне о ребенке?

Кэролайн посмотрела на него полными слез глазами.

– Как я должна была это сделать? Мы с Райаном и Джоном были вместе. Вскоре после того, как ты объявился, у Джона началось обострение. Я была несколько занята.

Роману не хотелось сочувствовать ей.

– По крайней мере, теперь я понимаю, почему ты солгала насчет адреса.

– Я собиралась сказать тебе. Я не знала, как и когда, но собиралась. Конечно, сейчас ты мне не поверишь.

– На твоем месте я сказал бы то же самое, но это не делает слова правдой.

Позади послышался шум. Роман повернулся и увидел Райана, прижавшегося к стеклу и смотрящего на маму. Роман почувствовал, как что-то словно ударило его под дых. Как он мог прежде не замечать сходства? Теперь, узнав все, он видел, что ребенок – Хазаров. У него те же глаза, тот же нос.

Но в нем были и черты Кэролайн. Роман тут же это отметил: узкий подбородок, скулы, светлые волосы. Как же он мог столько раз смотреть на фотографию и не видеть ничего, кроме Кэролайн?

Его плоть и кровь, а он даже не почувствовал этого. И что он за человек после этого?

Райан посмотрел на него широко распахнутыми от страха глазами, и Роман вздрогнул. У него есть сын, который боится своего отца. Так больно Роману никогда не было.

– Почему он всего боится?

Кэролайн повернулась к Роману улыбаясь, и тот понял, что она делает это ради сына.

– Он слишком застенчивый. Такова его натура.

Роман закрыл глаза и сделал глубокий вдох:

– Ты хоть представляешь, насколько это больно?

Кэролайн кивнула:

– Я знаю. Прости меня.

Роман выругался самими грязными словами, которые ни один русский не произнес бы без содрогания. Его мать, будь она жива, вымыла бы ему язык с мылом.

– «Прости» ни черта не изменит!

– Нет, – с трудом выдавила Кэролайн.

– Этому нет оправдания. – Его слова били, словно кнут. Внутри Романа все кипело: боль, гнев, страх – все смешалось и разъедало его изнутри. – Нет прощения.

Кэролайн хлюпнула, и это взбесило его. Он ненавидел ее.

Позади Романа открылась дверь, и к ним подбежал Райан, тут же прижавшись к матери.

Она погладила его все еще мокрые волосы:

– Все хорошо, малыш. Все хорошо.

Роман стоял рядом, лишний в этой семейной сцене. Кэролайн опустилась на колени и крепко обняла мальчика, пока он не начал вырываться.

– Ты уже готов к пицце? – радостно спросила она.

Райан кивнул.

– Тогда идем. Почему бы нам не позвать мистера Хазарова? Хочешь?

Райан зарылся в мамино плечо и ничего не сказал. Сила этого отказа почти уничтожила Романа.

– Мне надо работать. Идите без меня, – прохрипел он.

Кэролайн выглядела неуверенной. Нет, она была жалкой, и этого Роман не мог вынести. Он развернулся и ушел в кабинет, где запер дверь и тяжело опустился в кресло.

Снаружи события шли своим чередом, но его мир перевернулся. Навсегда. Теперь ему надо было решить, что с этим делать.

– Мы уезжаем.

Кэролайн взглянула на Романа, оторвавшись от отчетов, лежавших перед ней. Райан и Блейк играли в какую-то игру. Они сходили поесть пиццу, но через несколько минут фотографы, бродившие вокруг ресторана, узнали Кэролайн и, ввалившись внутрь, закидали ее вопросами об их отношениях с Романом.

Райан начал плакать, и Кэролайн разозлилась. Водитель Романа вмешался раньше, чем она могла сказать какую-нибудь глупость. Они взяли пиццу с собой, быстро сели в лимузин и вернулись в отель.

Краем глаза Кэролайн заметила, что Блейк смотрит на них, но решила не отвлекаться от Романа. По его лицу нельзя было определить, о чем он думает. Как и прежде, все эмоции скрывались под холодной маской сдержанности.