Победитель

– Господь Вседержитель! – тихо причитала тетя Зина. – Ну почему ты забираешь от нас к себе самых лучших?! Почему оставляешь нас сиротами?! Эх, Витенька, Витенька! Светлая ты душа! Ангелочек ты наш небесный! За что же они тебя так?! У какого же злодея поднялась рука на такого чистого и невинного ребенка?! Ты уж прости нас, грешных, за то, что не уберегли тебя. Помолилась бы за тебя, да нужды в том нет. Знаю, что и так ты вернулся туда, откуда пришел к нам, к Отцу своему небесному.

Прощание закончилось, и все по очереди подошли к телу Виктора и поцеловали его в лоб. Крышку гроба закрыли и застегнули замочки по бокам. Могильщики подняли его на веревках и аккуратно опустили на дно выкопанной ямы. Провожавшие Виктора в последний путь бросили туда по горсти земли, после чего заработали лопаты. Земля медленно поглощала тело того, кто оставил в жизни каждого из этих людей такой яркий след. Смотреть на это было невозможно, и Настя, отвернувшись, наконец-то заплакала. К ней подошла Миврана и, обняв за плечи, тихим голосом стала успокаивать ее.

«Вот и завершился твой земной путь, Виктор, – думала Настя. – Небеса послали мне тебя, небеса и забрали. Постарайся забыть меня поскорее. Я не хочу, чтобы ты мучился от потерянной любви после всего, что тебе довелось перенести. Ну а я… Я все равно не забуду тебя никогда!»

На могиле установили крест с фотографией Виктора и табличкой «Виктор Владимирович Ветров (2000–2016 гг.)», и этот крест стал для Насти как бы символическим концом земной жизни того, кого она так страстно любила.

Виктор стоял, облокотившись на мраморную балюстраду террасы дворца Рассветов, и задумчиво смотрел на море. Все, казалось бы, было точно так же, как и почти год назад, но теперь открывшаяся перед ним картина скорее вызывала уныние, чем успокоение. Некогда яркие краски казались ему потухшими, крики чаек раздражали своей резкостью, а шелест прибоя напоминал злобное шипение.

Жизнь закончилась, едва успев начаться, и только омерзительный черный паук, впившийся в его спину, все еще поддерживал существование этого бренного тела. Иногда Виктору хотелось выдрать этого паразита из своего тела и забросить далеко в море, чтобы раз и навсегда покончить с таким бессмысленным прозябанием в человеческом обличье, и только мысли о Насте заставляли его побороть это страстное желание. Ей неприятно будет узнать о том, как малодушно он свел счеты с той жизнью, которую она подарила ему. Пусть уж лучше думает, что у него все хорошо и он обрел-таки покой.

Сзади к нему тихо подошла Миврана и нежно обняла за плечи. Он повернулся к ней и попытался изобразить некое подобие улыбки. Как обычно, ничего, кроме горестной ухмылки, из этого не вышло. Тетушка смотрела на него влажными от слез глазами и не узнавала своего любимого племянника. Его глаза выглядели пустыми и безжизненными. Из них исчез тот веселый озорной огонек, который так восхищал ее прежде, а застывшее лицо напоминало погребальную маску.

– Мальчик мой! – тихо прошептала Миврана. – Что же они с тобой сделали!

– Ничего, тетя, – бесцветным голосом ответил Виктор. – Я сильный, я выдержу.

– Прости нас, если сможешь. Мы хотели как лучше.

– Я не виню вас. Вы действительно сделали для меня все, что могли. Вы спасли мою жизнь, вот только жизнь без любви для меня оказалась постылой и бессмысленной. Но в этом нет вашей вины. Так уж устроена моя душа. Она влюбляется только один раз и хранит в себе эту любовь до самого конца. Есть какие-нибудь новости из Петербурга?

– Я встречалась с Настей, – вздохнув, ответила Миврана. – Врать не буду, ей сейчас ничуть не легче, чем тебе. Но она нашла в себе силы не поставить на себе крест, а посвятить свою жизнь служению людям. Она занимается исцелением тяжелых больных и очень успешно это делает. Первых пациентов ей прислала тетя Зина, а потом народная молва о чудесном юном докторе разнеслась по всему городу. Сейчас к Насте приходит огромное количество надеющихся на исцеление, и она работает не покладая рук. Это и помогает ей отвлечься от горестных мыслей. Я купила ей небольшое помещение рядом с домом, чтобы постоянные посетители не мешали Татьяне Антоновне.

– Настя оказалась сильнее меня, – с гордостью за нее произнес Виктор. – А вот мне не удается найти для себя занятие. Меня готовили к тому, чтобы я стал воином, но воевать в Альвхейме мне не с кем, а покинуть его я теперь не могу.

– Мальчик мой, не говори так! У тебя же столько талантов! Неужели ни один из них не окажется востребованным?! Не можешь определиться сам, так обратись за помощью к отцу. Он обязательно найдет для тебя дело.

– Нет, – отрицательно покачал головой Виктор. – Король Вёлунд уже заходил ко мне сразу после моего возвращения. Ничего, кроме пустых напыщенных фраз о героизме и подвигах, у него для меня не нашлось. Он предложил мне отдыхать и набираться сил, как будто это для меня сейчас самое главное. Нет, Миврана, я не пойду к нему.

– Но Виктор…

– Тетя, я уже принял решение. Давай лучше поговорим о тех, кто близок и дорог мне. Как дела у Эрланда?