Победителей не судят

Подготовка к свадьбе тоже шла полным ходом. Хотя везир Гермий все время стонал, что не успевает подготовить действительно грандиозную церемонию. Он сетовал на недостаток времени, но развил довольно бурную деятельность по подготовке к свадебным торжествам. Этот шустрый старикан нравился Сане все больше и больше. Было видно, насколько серьезно он относится к престижу царской семьи и страны в целом.

Итак, скоро состоится свадьба главного царского стратега Александра и царевны Клеопатры. После этого события Саня Громов перестанет быть обычным чужестранцем и станет членом царской семьи. Войдет в правящую элиту общества.

Саня прислушался к своим ощущениям. Хочет ли он этого. Он привык держаться в тени. Быть как можно дальше от представителей любой власти. Не лезть в политику. Когда ты простой контрабандист или командир наемников, то тебе проще жить на свете. Быть членом царской семьи, конечно, круто, но это добавляет кучу проблем и обязанностей.

Громова никогда не привлекали власть и игры сильных мира сего. Честолюбия в нем было маловато. Однако он уже достаточно пожил в этом мире, чтобы понимать, что просто так уйти ему не дадут. Многие захотят использовать бывшего главного стратега и прославленного полководца. Так что в тень уйти не получится. Он привлек к своей скромной персоне уже слишком много внимания.

К тому же Сане нравилась страна, в которой он сейчас жил. Ему нравился этот шумный и веселый сплав греческой культуры с восточным колоритом. Громов смутно помнил (из той жизни), что скоро на эту землю придут римские легионы, огнем и мечом начнут наводить тут свой порядок. Налаженный мир рухнет, и высокомерные римляне, считавшие, что все остальные народы им должны, начнут высасывать из этой красивой земли все соки. Римляне будут навязывать свою волю живущим здесь народам, жируя за их счет.

«Поэтому я останусь, и буду драться за эту страну! Ведь теперь это и моя страна, и мой новый дом. У меня есть друзья и любимая женщина! Это мой мир, и я порву за него любого, кто сюда сунется с нехорошими намерениями. Хоть римлян, хоть парфян!» – с внезапной решимостью подумал Саня, сжав в руке стеклянный кубок.

* * *

Царский совет заседал в полном составе в довольно-таки нервной обстановке. Царь Селевк был хмур и бледен. Другие члены совета тоже не лучились оптимизмом. Обсуждали достаточно неприятную проблему. Речь шла о коварном предательстве Фемисона, сатрапа Пальмиры. Этот хитромудрый деятель, активно поддержавший Антипатра во время гражданской войны, после смерти узурпатора одним из первых примчался в столицу, чтобы выразить новому молодому правителю свою полную преданность. При этом он притаранил с собой кучу дорогих подарков, надеясь, что о его деятельности забудут. Селевк подарки принял и простил Фемисону все прошлые грехи. А зря!

Недавно стало известно, что этот нехороший человек ведет переговоры с Птолемеями о переходе Пальмиры под их подданство. При этом пальмирцы бы получали расширенную автономию и кучу финансовых льгот со стороны египтян. Фемисон все рассчитал верно. Слухи о войне с мятежными армянами ходили уже давно. Как только Селевк вместе со своей армией ушел бы в поход, то Пальмира тут же объявила о своей независимости и принесла бы вассальную клятву Птолемеям. Египтяне бы моментально взяли пальмирцев под свою защиту и перешли сирийскую границу. Затем они планировали вторгнуться в провинцию Иудею и отторгнуть ее от царства Селевкидов. Тут уж Селевку, увязшему в боевых действиях с армянами, пришлось бы согласиться. Войну с Египтом в таких условиях было начинать просто глупо.

К счастью, везир Гермий не зря получал свою зарплату. Его шпионы вовремя разузнали о коварных планах хитрого сатрапа Пальмиры. И теперь на повестке дня обсуждался вопрос: что делать?

Бить или не бить? Такой вопрос даже не возник. Все члены совета были единогласны, что за такие художества надо наказывать. Причем быстро и жестоко, чтобы другим неповадно было следовать по скользкому пути предательства. Мнения советников разделились, когда стали обсуждать, кого, когда, где и как следует наказывать.

Апполоний с Аристолохом придерживались мнения, что надо собрать армию побольше, а потом пройтись по землям пальмирцев огнем и мечом. На это Деметрий возразил, что армия еще не готова к быстрому выступлению. Столицу пальмирцев ведь все равно придется брать. А это значит осада. Тогда поход в Армению накрывается медным тазом.

Гермий тоже возражал. Он считал, что следует добиваться всего при помощи дипломатии и денег. С Птолемеями договориться, а к сатрапу подослать наемных убийц, или подкупить его окружение.

Селевк внимательно слушал спорщиков, но не принимал пока ничью сторону. Наконец, он посмотрел на Громова и кивнул, слегка поморщившись. Саня про себя усмехнулся. Молодой царь был непривычно хмур и бледен. Да и голова у него явно побаливала. Похоже, сильно перебрал он вчера.