Победителей судят потомки

Откровенно говоря, сбежавшее вместе с кораблями турецкое начальство после взятия Кафы оказалось крупной неожиданностью. Сражаться не торопились ни моряки военных судов, ни янычары. Вконец разложились, и дисциплина отсутствовала. При первом нажиме впадали в панику и удирали. Серьезно укрепленные города, обеспеченные припасами и получающие с моря поддержку и подвоз людей или амуниции с продовольствием, сдавались в течение суток.

Правда, состояние укреплений Кафы было весьма неудовлетворительно. Стены полуразрушенные. Сам город, имея до четырех тысяч домов, также не был приспособлен к обороне. Пару раз пальнули батареи, и все. Керчь и Еникале вообще оказались пустыми. Все погрузились на суда и отплыли в Анатолию.

Но странно говорить за такое спасибо. Наша заслуга! В смысле командования. Крымский полуостров полностью занят, а Россия получила выход к Черному морю. Это крупный и, несомненно, важнейший успех. Тем более Европе было не до Черного моря, шла война.

Анна с получением известия о занятии полуострова не токмо ордена горстями выдала. Еще моментально издала Манифест о покорении Крыма и присоединении навсегда: «Страну сию, оружием Нашим покоренную, Мы присоединяем отныне навсегда к Российской империи, и вследствие того повелели Мы принять от обывателей ее присягу на верное Престолу Нашему подданство». Именно из-за этого и затянулась война на много лет. Стамбул упорно не желал признавать аннексию и бесконечно затягивал переговоры, даже поставленный на колени.

— Весь корпус у меня был меньше двадцати пяти тысяч!

Естественно, Вельяминова и охрану коммуникаций (добрых двадцать тысяч) «случайно» забыл. Потому нельзя верить мемуарам, автобиографиям и донесениям из архивов. Причем независимо, победа или поражение. Врагов считаем до последнего обозника возле ханского дворца. Своих — исключительно идущих в атаку.

— Приехали, — объявил я, глядя в окно почти с облегчением.

Ей-богу, надоел мелочной критикой. Не то чтобы новость особая и ценная, что мне унификацию мундиров и отмену лосиных штанов с попугайскими расцветками до сих пор в офицерских кругах не простили, но мог бы и приятнее чего высказать.

Глава 3

Первый в мире паровой катер

На берегу Невы устроена длинная пристань, вдоль которой вытянулись склады, за ними виднеется громада паровой мельницы. Многочисленные баржи, приходящие за мукой и привозящие зерно, постоянно стоят, разгружаясь и заполняя трюмы. Может быть, устраивать мельницу было правильней на Мишином острове, но там давно городской дом с парком, Академия художеств и Публичная библиотека. Их сносить уже излишество. Удачный подарок мне когда-то сделала Анна Иоанновна. Хорошая была женщина.

Проще оказалось мельницу на пустом месте воздвигнуть. А от Петербурга всего несколько верст. Первое время жители столицы даже ездили на прогулки, любоваться диковинкой. Потом привыкли и перестали надоедать. С тех самых пор и трактир приличный имеется по соседству с рекой. Правда, без крепких напитков. Пиво разве. Не для напиться, а перекусить. А кому надраться не терпится, дальше в слободке кабак, тоже на полном ходу. Там по лицензии продажа с собственного винокуренного завода. Точнее, принадлежащего Стеше.

Примерно две с половиной тысячи ведер спирта в год гонят. Полстолицы с приезжими поит несколькими сортами водки и настоек, да еще и на губернию хватает. И кроме нашей продукции в округе всего шестеро поставщиков рангом пониже. Данный вопрос так и остался навсегда в подвешенном состоянии. С одной стороны, пьяницы вредны для семьи, общества и государства. С другой — винокурение немалый кусок государственного бюджета. Потому откупщиков запретили, но и монополию не стали внедрять. Проще иметь дело с акцизами. Частный бизнес процветает с получением разрешения и поставок по казенной цене. Всем не то чтобы хорошо, но привычно.

К нашему приезду уже собралась немаленькая толпа. Как всегда в подобных случаях, одних влекло простое любопытство, желание поглядеть на редкое и, может быть, забавное зрелище. Другие пришли, искренне желая успеха новому предприятию, обещавшему оживить торговлю и промышленность всего края. Третьи со злорадством предсказывали полный провал и предостерегали всех держаться подальше от проклятой машины, которая рано или поздно взорвется со многими жертвами. Это особенно важно — максимально кровищи в мечтах и на словах. Иначе неинтересно.

Ну кое-кто из соседей прибыл — это понятно, а простому люду нечем заняться? Кажется, в слободке живут просто замечательно, и полно свободного времени. На моих предприятиях всегда прилично платили. И это не идеализм, а четкий расчет. Зачем каждый раз обучать нового работника, если можно держать приличным жалованьем прежнего. Особенно это касается квалифицированных рабочих. Хорошего мастера найти непросто, и не надо давать причину уйти к конкурентам. Но не до такой же степени они замечательно живут, чтобы днем гулять!

— А эта Мэри и говорит, — сказал достаточно громко мужской голос у меня за спиной, — ее, бедняжку, заставили.