Победу не отнять! Против власовцев и гитлеровцев!

Но вся тяжесть атаки была перенесена на эту тему с 1994 г., когда стало ясно, что о передаче трофеев немцам придется временно забыть. Упоминавшийся выше эксперт ГКР д.ю.н. М. М. Богуславский, возглавивший некую «совместную российско-нидерландскую группу», опубликовал именно в этом году доклад о юридическом статусе коллекции, где утверждалось, что она должна быть возвращена Нидерландам. В конце 1994 г. А. Козырев заверил голландского посла ван Стейнвейка: проблема Кенигса приоритетна в отношениях между Голландией и Россией («Общая газета», 12–18 октября 1995 г.). Голландская газета «Пароол» от 20 мая 1995 г. сообщила: «Валерий Кулишов, председатель Российской комиссии по реституции (зав. отделом реституций Минкульта. – А. С.

)… считает справедливой голландскую просьбу о возвращении коллекции очень ценных рисунков, однако, по его словам, коммунисты и националисты в российском парламенте заблокируют решение о возвращении. Комиссия российского парламента готовит закон, запрещающий возврат культурных ценностей. Кулишов так же, как и либеральный российский министр культуры Евгений Сидоров, имеет большие возражения против данного проекта». Снова М. Швыдкой: «В следующем году Голландия отмечает 300-летие визита Петра I и под это предлагает очень выгодную культурную программу. Почему бы нам не передать Голландии коллекцию Кенигса – как жест доброй воли?» («Общая газета», 6–12 июля 1995 г.). О стоимости подобного жеста сказано выше.

Тем временем на арену вышло новое действующее лицо: эксперт международного класса по искусству, потомок старинного русского дворянского рода В. М. Тетерятников. Проживший двадцать лет в Америке и вернувшийся в Россию после падения коммунистического режима, он весь свой огромный опыт и незаурядные познания решил поставить на службу родной стране. Его многочисленные статьи, разъясняющие положение с трофейным искусством в Европе и Америке, рассказывающие о «культурполитике» Третьего рейха, обосновывающие наши права на перемещенные ценности и поддерживающие проект Закона о перемещенных ценностях, быстро привлекли к себе всеобщее внимание благодаря их исключительному профессионализму. Вершиной его трудов стала книга «Проблема культурных ценностей, перемещенных в результате Второй мировой войны (доказательство российских прав на „коллекцию Кенигса“)» [49] .

Основная цель книги выражена в названии первой главы: «Как защитить российские интересы». Книга моментально оказалась на руках у всех заинтересованных лиц и вызвала большой резонанс. Содержащиеся в ней строго документированные сведения были более чем убедительны. Какие бы то ни было сомнения по поводу российской принадлежности коллекции Кенигса после этой публикации стали попросту неуместны. Без всякой скидки можно утверждать, что книга Тетерятникова – настоящий подвиг ученого и честного человека.

Верно говорят: добрые дела не остаются безнаказанными. В своих статьях, обличающих антироссийскую позицию российских чиновников, Тетерятников, человек прямой и темпераментный, допустил ряд резких высказываний и обвинений, не все из которых, к сожалению, мог документально подтвердить. Последовал судебный иск о защите чести и достоинства со стороны замминистра культуры М. Швыдкого. Половину его претензий суд отклонил, но все же оштрафовал ответчика на один миллион рублей. Стыдно, но Россия, чьи интересы бросился, очертя голову, защищать (и весьма успешно!) Тетерятников, не смогла защитить его самого. Что поделать: гражданское общество у нас только еще начинает формироваться. Не забуду сцену суда весной 1996 г., как сидели мы рядом с Тетерятниковым, два потомственных русских дворянина, сплотившиеся в борьбе за наше национальное достояние, а напротив, на скамье истцов, – тоже пара соплеменников: замминистра Михаил Ефимович Швыдкой и матерый адвокат Давид Маркович Аксельбант [50] , составивший себе имя, ходатайствуя за евреев-отказников, а ныне представлявший Минкульт. Защитник, молоденький юрист, недавно вступивший на свое поприще, не сумел отбить их атаку…

Тетерятников уехал в Америку лечить надорванное сердце и умер там, однако опубликованные им материалы сделали свое дело. Сегодня вопрос о коллекции Кенигса уже не стоит, и претензий от голландцев пока не слышно.