Победы, которых не было

Таких эффектных побед отечественные «подводные хищники» не одерживали. Но, разумеется, очень хотели. В связи с чем и ход войны в советских водах развивался в точности по пословице — если нельзя, но очень хочется, то можно. Постепенно почти каждый торпедный залп в докладах командованию стал звучать как успешный, даже если стрельба велась по прибрежным рифам или просто по пустому месту. Например, командир Щ-406 капитан 3-го ранга Осипов в 1942 году после своего летнего похода в центральную часть Балтики рапортовал о пяти потопленных транспортах общим водоизмещением 40 тысяч тонн. (Во всяком случае, именно эту цифру растиражировал адмирал В. Ф. Трибуц.[424]

Другие авторы сообщают несколько иные сведения. Например, В. Ачкасов и Б. Вайнер пишут[425]

про пять транспортов водоизмещением 33 000 тонн. Но тут Трибуцу, как более осведомленному лицу — командующему Балтийским флотом в течение всей войны — надо отдать предпочтение.) Однако послевоенные исследования документов противника ни одной (!) победы не подтвердили. На счет Осипова можно отнести лишь повреждение четырехмачтового парусника «Фидес» (545 брт), который шел в одиночку и без охранения. Но даже со столь скромной и совершенно беззащитной целью будущий герой справиться не смог. Она осталась на плаву и немцы затем отбуксировали ее в один из портов.

Тем не менее, за этот мифически урожайный рейд, лодка была награждена орденом Красного Знамени, сам Осипов стал Героем Советского Союза, а весь его экипаж получил различные награды. И этот случай — не исключение. Подобных историй хватит на целую книгу. Почти ничего не подтверждается у всех официально-легендарных личностей военных лет. Таких как Валентин Стариков (из 14 официально числящихся за ним, реален лишь один потопленный корабль), Иван Травкин (из 13 — один), Николай Лунин (из 13 — один) и т. д.[426]

К концу войны одним словесным залпом стали поражаться сразу по два, а то и по три судна. В докладной записке наркома ВМФ адмирала Н. Г. Кузнецова И. В. Сталину от 4 декабря 1943 года фигурируют 179 транспортов (свыше 1 миллиона брт) и боевых кораблей, якобы потопленных подводниками самого небольшого по составу Северного флота. Но современное не предвзятое сравнение двусторонних данных подтверждает лишь 29 транспортов (51 847 брт) и военных кораблей. Можно себе представить, сколько их набралось к маю 1945-го в итоговом отчете, где к североморским добавились столь же лихие фантазии балтийцев с черноморцами.

Ложь в абсолюте

Если сравнить послевоенные труды зарубежных историков по установлению истинных потерь противников периода 1939–1945 годов, То легко увидеть, что такого огромного процента вранья, как у нас, больше нигде в мире не было. Но самое главное даже не это. Обычно в цивилизованных государствах сразу же после окончания боевых действий, когда появляется возможность скорректировать свою информацию по неприятельским данным, начинается кропотливая работа аналитиков. (Да и в мемуарах зарубежные адмиралы старались честно осветить ход противоборства. Вот, например, вполне стандартная цитата из воспоминаний командующего подводными силами Тихоокеанского флота США адмирала Чарльза Локвуда[427]: «За этот боевой поход „Танни“ выпустила много торпед. Ее командир сообщил о потоплении нескольких судов, а также подводной лодки и эскадренного миноносца противника. Однако объединенный комитет засчитал потопление лишь подводной лодки». Здесь надо добавить, что «объединенный комитет» — это как раз тот орган, который сразу после войны был создан специально для проверки заявленных достижений.) Критически рассматриваются все операции, а также эффективность тактики и стратегии, применявшейся как своими, так и чужими военачальниками. Это, естественно, требует изначальной честности и беспристрастности, поскольку выдача желаемого за действительное ничего, кроме вреда, принести не может.