Побег от Гудини

Он посмотрел на свой перстень, но даже не протянул за ним руку. Еще один сюрприз. Больше не произнеся ни слова, Мефистофель протиснулся мимо Томаса и оставил нас молча пересматривать список подозреваемых. Он произнес страстную речь, выбирая резкие слова с меткостью опытного стрелка, знающего, как прицеливаться и поражать цель. Я не знала, предназначался ли этот выстрел, чтобы отвлечь или чтобы обезоружить.

Глава 28. Освобождение из молочного бидона

Обеденный салон

Королевский почтовый пароход «Этрурия»

6 января 1889 года

Люстры ярко вспыхнули и потускнели, недвусмысленно давая нам понять, что представление вот-вот начнется. Большинство разговоров в салоне стихли, хотя приглушенный гул голосов никогда не прекращался полностью. Мой пульс участился раза в три, однако я не могла понять, было ли это из-за страха или из-за того, что может произойти. Убийца не стал выставлять свою последнюю жертву с обычной помпой, но я в глубине души знала, что это всего лишь вопрос времени и жуткая расправа грядет.

Один взгляд на заметно поредевшую толпу подтвердил: я не единственная, кого беспокоит то, что может случиться. Пустые стулья напоминали отсутствующие зубы в неестественном оскале. Еще одна ужасная ночь, и зрители могут вообще не прийти.

– Поверить не могу, что твой дядя настоял, чтобы мы шпионили на этом представлении, – прошептал Томас. – Ты не думай, я не жалуюсь. Это блюдо бесконечно приятнее, чем провести весь вечер, уткнувшись носом в отрезанную руку, или слушая, как Норвуд рявкает на команду.

Я вздохнула. Только Томасу могло прийти в голову разрядить тяжелую атмосферу, сравнив наш ужин с вскрытием. Он ни словом не обмолвился о моих утренних похождениях, и я решила пока не обострять. Хорошо, что дядя пропустит возможное появление Лизы на сцене. Как только она узнала, что он не придет на ужин, тут же решила помогать Гарри с его номером. Беспокойство давило на плечи. Я только надеялась, что она не устроит собственное представление. Томас прочистил горло, и я вынырнула из раздумий.

– Да уж, сложно выбрать между голубем с приправами и гниющей плотью.

– Не волнуйся. – Томас сверкнул озорной улыбкой. – После десерта у нас будет вдоволь времени для гниющей плоти. Я обещал твоему дяде ассистировать сразу после представления. Можешь смело присоединиться, если только у тебя нет более злодейских планов.

Он произнес это легко, но я все же заметила на его лице тень сомнения. Я постаралась улыбнуться, хотя мне вдруг показалось, будто я тону. Мне нужно репетировать перед финальным представлением и встретиться с Мефистофелем для очередного урока. Надеюсь, оно того стоит и мне удастся собрать больше сведений об убийце.

– Конечно, я буду ассистировать сегодня.

Похоже, дядя простил мне неподчинение и сосредоточился исключительно на загадке парохода. Он верил – хотя многие его коллеги высмеивали подобную идею, – что убийцы часто возвращаются на место преступления. Поскольку кто-то избрал своими жертвами пассажиров первого класса, дядя велел нам продолжать светскую жизнь. Отмечать все хоть сколько-нибудь подозрительное. Мы должны были стать разом шпионами, учениками и детективами и с готовностью приняли этот вызов.

Миссис Харви принялась резать жареного голубя, либо намеренно не слушая нашу малоаппетитную застольную беседу, либо счастливо потерявшись в собственных мыслях. Я отпила воды из бокала и, после того, как свет приглушили, обратила все внимание на сцену. В следующее мгновение из темной ямы посреди сцены появился Мефистофель, окруженный уже привычными клубами дыма. Сердце против воли восторженно встрепенулось.

Впервые я поняла, что он похож на феникса, восстающего из пепла. Распутывая тайну, окружавшую убийства, я ни на шаг не приблизилась к разгадке его личности, не узнала, кем он был до того, как принял этот сценический образ. Возможно, он сжег прежнюю жизнь дотла и переродился в нечто недосягаемое.

– Добро пожаловать на шестой вечер величайшего шоу всех морей и океанов, – сказал Мефистофель. – Сегодня вы станете свидетелями самого грандиозного побега нашего времени. Или… возможно, на ваших глазах молодой человек расстанется с жизнью. Я не гарантирую, что следующий артист выживет. Победа превратит его в легенду, а неудача означает смерть от утопления.

Наступившая после такой вступительной речи тишина была осязаемой. Никому не хотелось смотреть, как утонет человек, особенно после прошлых вечеров. Я знала, что после смерти важно жить дальше, но в сложившихся обстоятельствах это казалось несколько грубым.

Мефистофель дважды хлопнул в ладоши, и ассистентки выкатили на сцену что-то накрытое бархатным покрывалом. Моей кузине вместе с Изабеллой потребовались значительные усилия, чтобы вывезти массивный объект на середину сцены. По моему телу пробежала дрожь.

– Перед вами оцинкованная емкость, до краев наполненная водой.

Мефистофель кивнул девушкам, и они сорвали покрывало, под которым стоял молочный бидон.