Побег в прошлое

– Нет, мне теперь не люди, деньги нужны. Зерно на посев. Скотина. Я бы с удовольствием тебе тысяч десять рабов обратно продал. Литва уже разорена, а

когда захватим, совсем нищая станет. Люди так и так с голоду помрут. Вы в Риге в свою армию молодежь брали? У Счастливчика четверть состава оттуда. Возьми свою долю по военному договору людьми! – попросил Юрий.

– В чем-то ты прав… И восстаний меньше в Литве будет. Но лучших лошадей заберу в любом случае. Для посевной они не нужны, – частично пошел на уступки Никита.

– Нам уже новобранцы не нужны. За год не успеем подготовить, – запротестовал Счастливчик.

– Кавалериста или пехотинца не успеем. Стрелка из арбалета или лучника для стрельбы по площадям легко. Предварительно можно отобрать самых умелых. У нас чуть больше тридцати тысяч воинов. За год походов останется меньше тридцати. Я считаю нужно пятьдесят. Возьму новобранцами я свою долю. Не сомневайся князь, – успокоил Никита Юрия.

– А что за поход такой через год будет? – заинтересовался Юрий.

– На юг пойдем, в степь.

– Пятьдесят тысяч для похода в степь? Огромное войско.

– Ты тоже готовься. Летом пойдем. Три тысячи дружинников приведешь. Никаких ополченцев. Все затраты из казны великого князя.

– Серьезно. Пятьдесят тысяч дружинников? По всей Руси меньше двадцати тысяч дружинников. Всех собрать невозможно. Десять тысяч, самое большое. У меня, вместе с варягами Удалого, остатками дружин Ростислава Пинского и Семена Туровского наберется больше трех тысяч. Такой большой дружины нет ни у кого, – не поверил Юрий объявленной численности.

– Моя конница лучше любой дружины. Поверь! Их здесь девять тысяч! – остановил князя Юрия Счастливчик.

– Хватит спорить. Юрий, забирай Удалого и прямой дорогой к пленным. Тех, кто тебе присягнет, сразу направляй к интендантам, искать свое оружие и лошадь. Завтра выходим, – Никита не привык тянуть время.

^{* * *}

Бывшие дружинники Удалого, половцы и мурома Никиты, дисциплинированные кавалеристы Счастливчика, дружинники из Курска и Рыльска, ополченцы Минска, все зверствовали на землях Литвы одинаково. Можно было подумать, что Литву пришли грабить, а не захватывать. Тем более это было странно по причине отсутствия сопротивления. Самое большое литовское войско было разбито на минской границе. Три других увлеклись преследованием поляков, войск Риги и Полоцка. Вернее грабежом соседей.

^{* * *}

Никита давно очерствел сердцем. Скорее даже перестал воспринимать людей, как

ровню себе. Дикари, те, что жгут, насилуют и убивают. Дикари, те, кого насилуют,

грабят и убивают. Главное не вглядываться в лица, не смотреть в глаза. Вот опять трое вояк потащили насиловать девчонку. Хорошо было Мышкину, ввел у себя дисциплину, никто пикнуть не смел. А этот сброд проще весь перевешать.

– Сотник, прекратить безобразие, – устало скомандовал Никита.

Полицейский-половец знал, чем недоволен Никита. Он давно изучил его привычки. Знал, но не понимал, не одобрял. Однако мгновенно отдал команду и трое половцев принялись охаживать плетками насильников.

«Сейчас отъеду метров на сто, вояки снова примутся за дело. Собирать в обозе детский сад глупо. Навести порядок в таком войске невозможно.»

– Сотник, поехали в ставку.

Заплаканная девчонка сидела голым задом на снегу, ничего не соображала и никуда не собиралась убегать.

«Естественный отбор. Выживает самый сообразительный.»

Никита проехал сотню метров. Сбоку от дороги лежали три трупа. Судя по всему, мать с двумя детьми пыталась защитить свой дом. Сейчас изба уже пылала. Никита развернул лошадь и вернулся к девчонке. Поднял её за шиворот и положил перед собой. Ребенок оказался худеньким и легким. Невесомым. Никита начал ругаться матом. То ли на вояк, не разбирающих где бабы, а где дети. То ли на себя, дурака. То ли на девчонку, не сообразившую вовремя удрать.

^{* * *}

– Князь Юрий, Ваши земли разоряют! Жечь то зачем? – выделил Никита слово «Ваши».

– Грабить нечего. Вот со зла и жгут. Пора воевать, разделимся, я помогу Полоцку, а затем мы вместе поможем Риге, – спокойно ответил Юрий.

– Хорошо. Сегодня мы двигаемся в Польшу. Что скажешь, Счастливчик? – спросил Никита.

– Давно пора. Время уходит, можно не успеть до ледохода. Ты опять ребенка привез. Не боишься вшей? – стандартно пошутил Счастливчик.

^{* * *}

Никита потратил целый час, пытаясь разговорить девчонку. Литовка, взятая Никитой для обслуживания детей, тоже была бессильна.

– Это чужой ребенок, иноземка. Посмотри на одежду, хозяин. Давай оставим её здесь. У тебя уже дюжина детей. Эта лишняя. Плохая примета, хозяин.

– Замолчи. Проверь девочку на вшивость. Если обнаружишь насекомых, девчонку помыть, одежду сменить.

– Всё сделаю, хозяин, – отъевшаяся за две недели литовка не потеряла легкости и шустрости, и от работы не бегала. Хотя над чистоплотностью хозяина смеялась.

^{* * *}

Девчонка заговорила на третий день. Она оказалась полячкой, из Визны. Литовцы