Почему я первый из грешников

Так вот, чтобы захотеть что-то делать в религиозном плане и представить смысл этого делания, надо познакомиться с Богом. Для этого недостаточно просто знать, что он есть и верить в это. Ты веруешь, что Бог един: хорошо делаешь; и бесы веруют, и трепещут. Но хочешь ли знать, неосновательный человек, что вера без дел мертва (Иак. 2, 19–20). Для нас в вере притягательно не информативное знание, а любовь. Ведь во Христе на человечество сошла Божественная любовь в ее полноте. Это любовь, которая несоизмерима ни с какой любовью человека. Ужасно жить, когда тебя никто не любит. Жизнь украшается любовью. А ведь тут речь идет о любви Самого Бога! И главное в нашей вере – это и наша любовь к Богу. Практически каждый из нас знает, какая радость любить, встречаться, беседовать с дорогим человеком. Без любви жизнь пуста.

Да, Бог может открыться как личность, которая управляет этим миром, и вера может начаться со страха. Страха, что ты можешь нарушить какой-то Его закон и будешь от этого страдать. Но это вера, конечно, самого начального уровня. Совершенная любовь изгоняет страх. Страх Божий, безусловно, должен быть в верующем. Однако само понятие наказания за нарушение Его закона – это понятие скорее человеческое, на уровне человеческого разума. Оно не дает представления о Божественных действиях по отношению к нам – эти действия всегда есть любовь. Бог никогда не отступит от тебя, никогда тебя не бросит… Даже когда кажется, что Он отошел, Он рядом. Это мы его оставляем по своим грехам, и нам представляется, что Он отстранился от нас. Есть замечательная молитва: «Не оставляй меня, Тебя оставляющего». Бог есть любовь, эти апостольские слова – главная основа нашей веры.

Разрушение любви. Искушение. Страсть

– Можно ли сказать, что всякий наш грех, начиная с греха Адама, есть измена, разрушение любви?

Да. Человек разрушает любовь и теряет ее. Он перестает быть способным чувствовать любовь.

– Но расплата за это разрушение… Наверное, ее не стоит понимать механически: вот я утром согрешил, а в полдень мне на голову упал кирпич. Однако таинственная связь между какими-то скорбными событиями моей жизни и моими грехами есть?

Разумеется. И надо сказать, что человек чаще всего приходит к Богу, когда плохо, когда настигает скорбь. Вот он приходит и говорит: «Помогите мне! Мне плохо! Все плохо!» Тягота, мрак, в которых он оказывается, заставляют его усиленно искать выхода. И когда человек, решив (бывает, что от безысходности) обратиться к Богу, вдруг чувствует, что тьма как-то отступает от сердца, и начинает светиться, незнакомая до сей поры, радость… Он вдруг осознает, что с Богом-то хорошо, это без Бога плохо. Вот тогда рождается вера.

Да, пока это вера начальная. Человек еще не знает вероучения, и наш долг – научить его, он не знает правил поведения в храме. Но главный шаг сделан – обращение к Богу совершилось практически. Наша вера – прежде всего практическая, главное в ней – духовная практика, общение с Богом, исцеление души. И вот здесь происходит нечто похожее на гомеопатическое лечение. Говорят тебе, например: «Глотай вот эти шарики столько-то раз в день», ты их глотаешь день, два, десять, а толку вроде никакого. Но настает час, когда результат все-таки приходит, и приходит он как бы «вдруг». И начинаешь понимать, что сразу результата и не могло быть, требовалось какое-то время, накопление, терпение. Но раз уж результат есть, ты чувствуешь доверие к врачу.

И вот когда человек ощущает в себе доверие к Богу, тогда он задается вопросом, что делать, как быть дальше, чтобы не утратить этой связи с Творцом, а наоборот – чтобы усилить ее. Конечно, могут встретиться трудности.

– Которые, простите, в православной среде принято называть искушениями. Мне кажется, что вообще слово искушение часто употребляется не к месту, что-то вроде церковного «сленга». Что же следует понимать как искушение?