Почему ненавидят Сталина? Враги России против Вождя

Причем «историки» даже не заметили, что Хрущев и Поспелов передергивали мысль Сталина, высказанную им со ссылкой на Ленина в 1924 году, по поводу тезиса Бухарина об «уничтожении самих классов» как носителей разновидности физического и умственного труда. Но это совершенно разные вещи, как «божий дар и яичница…». Однако эта глупость, оглашенная полуграмотным Никитой, войдет во все учебники истории, ее тупо будут тиражировать высоколобые интеллектуалы на лекциях в университетах и учителя в школах, повторять на диссидентских кухнях и с экрана телевизора.

Доклад Сталина был посвящен вопросу улучшения деятельности партийных комитетов, но, конечно, он не мог обойти стороной волновавшую зал тему, связанную с разоблачением и осуждением группы Пятакова. Его доклад состоялся 3 марта. Он начал с констатации того, что «вредительская и диверсионно-шпионская работа агентов иностранных государств, в числе которых довольно активную роль играли троцкисты, задела в той или иной степени все или почти все наши организации – как хозяйственные, так и административные и партийные». Они «проникли не только в низовые организации, но и на некоторые ответственные посты».

Однако, говоря о бдительности, Сталин тоже не призывал к началу «охоты на ведьм». Его позиция состояла в ином. Аргументированно и осмысленно он доказывал, что действия оппозиции больше не представляют собой идейного мировоззрения, способного привлечь широкие массы. Он констатировал, «что троцкизм

из политического теченияв рабочем классе, каким он был 7–8 лет тому назад, – превратился в оголтелую и беспринципную банду вредителей, диверсантов, шпионов и убийц, действующих по заданиям разведывательных органов иностранных государств».

Конечно, такой тезис, позволяющий рассматривать оппозицию не в качестве идеологических противников, а именно – как террористов, осуществляющих диверсии в интересах третьей стороны, был своеобразным политическим приемом. Но Сталин имел полное право перевести проблему оппозиции в такую плоскость. Ему противостоял не клуб благородных девиц, а прожженные авантюристы, подрывающие основы советского строя; и он был обязан объяснить действительное существо их замыслов.

Сталин подчеркивал, что если раньше Зиновьев и Каменев «решительно отрицали наличие у них какой-либо политической платформы», то на судебном процессе в 1937 году Пятаков, Радек и Сокольников « признали наличие у них политической платформы». Признали и развернули ее в своих показаниях: «Реставрация капитализма, ликвидация колхозов и совхозов, восстановление системы эксплуатации, союз с силами Германии и Японии

для приближения войны с Советским Союзом».

Вождь обоснованно заострял вопрос на этой теме. Сегодня даже людям далеким от политики известно, что любая мало-мальская группировка, претендующая на участие в политической жизни, прежде всего «пишет» свою программу. Однако особенностью антисталинской оппозиции тех лет являлось как раз то, что они не афишировали открыто свои конечные цели. Поэтому Сталин был вправе сделать вывод, что позицию политических деятелей, прячущих свои взгляды даже от своих сторонников, « нельзя уже называть политическим течением».

Его выводы не были праздными умозрительными упражнениями. Из сказанного им вытекала главная мысль, которая сводилась к необходимости осознания обострившейся угрозы войны

. Он говорил, что члены партии «забыли о том, что Советская власть победила только на одной шестой части света… что Советский Союз находится в обстановке капиталистического окружения». И это было более чем своевременным предупреждением. Оценивая взаимоотношения буржуазных государств, Сталин пояснял:

«Только наивные люди могут подумать, что между ними существуют исключительно добрые отношения, как между государствами однотипными… Буржуазные государства засылают друг к другу в тыл шпионов, вредителей, диверсантов, а иногда и убийц, дают задания внедряться в учреждения и предприятия этих государств, создать там свою сеть и «в случае необходимости» взорвать их тылы, чтобы ослабить и подорвать их мощь.

…Так было в прошлом, 130 лет тому назад. Так обстоит дело теперь, спустя 130 лет после Наполеона I. Сейчас Франция и Англия кишат немецкими шпионами и диверсантами и, наоборот, в Германии в свою очередь подвизаются англо-французские шпионы и диверсанты. Америка кишит японскими шпионами и диверсантами, а Япония – американскими».