Почему забыли русских героев? Параллельная история Первой мировой войны

Северный фронт вместо Куропаткина возглавил молодой генерал Василий Гурко. Немцы забрали отсюда много войск на Волынь, и 16 июля Гурко предпринял частное наступление под Ригой, а Эверт — под Барановичами. Захватили первые неприятельские траншеи, но Ставка обе операции прекратила. Предписала Северному и Западному фронтам только отвлекать противника, а силы собирала на Юго-Западном. Ему передавалась большая часть дефицитной тяжелой артиллерии, стратегический резерв — 3 гвардейских корпуса. Из них и 2 армейских корпусов создавалась Особая армия (Особая — чтобы не была 13-й). Она вводилась между 3-й и 8-й. Эти три армии (247 тыс. штыков и шашек) должны были нанести удар на Ковель и Владимир-Волынский.

У неприятеля против них стояло 114 тыс. солдат, но он обнаружил сосредоточение русских. Наращивал позиции на реке Стоход. Кроме колючей проволоки, перед окопами устанавливались специальные сетки, чтобы отскакивали ручные гранаты. Все дороги минировались, а Ковель превращали в настоящую крепость. На окраинах строили бетонированные площадки для крупнокалиберных орудий, к ним подводили узкоколейки для подачи снарядов. Наступление было назначено на 23 июля, но хлынули сильные дожди, и его перенесли на 5 дней. Только по соседству с ударной группировкой вступила в сражение 11-я армия. Ее командующий Сахаров вообще-то предполагал только улучшить позиции перед общим наступлением, солдаты поднялись в ночную атаку. Но она неожиданно стала очень успешной, армия захватила вражеские позиции, 11 тыс. пленных и стала с боями продвигаться дальше.

А на Стоходе 28 июля загрохотала артподготовка, три армии пошли на приступ. Для будущего командарма, а в то время командира отделения 3-го лейб-гвардии Стрелкового полка Павла Батова это был первый бой. Он вспоминал: «Не знаю, каким усилием воли я заставил себя перевалиться через бруствер окопа. Вскочил на ноги, винтовку — наперевес и бросился вперед… Очнулся, когда бывалый солдат положил мне на плечо руку и сказал: “Господин отделенный командир, будет! Атака-то кончилась”». В трехдневных суровых схватках гвардейцы сломили немцев у местечек Селец и Трыстень, 8-я армия взяла город Торчин Председатель Думы Родзянко, посетивший фронт, писал: «В Торчине увидели огромное количество трофеев: груды ручных гранат и снарядов и ряды орудий разных калибров. Тяжелые орудия были взяты целым парком, и их тотчас же повернули и обстреляли бежавшего неприятеля». А Людендорф отмечал: «Восточный фронт опять переживал тяжелые дни».

Но немцы подтянули резервы, бросили в контратаки. Они собрали под Ковель и несколько сотен самолетов. Летали эскадрильями по 10–20 машин, отбрасывали русскую авиацию, не позволяя ей вести разведку и корректировать огонь, расстреливали с воздуха пехоту, когда она поднималась в атаки. А гвардия все еще воевала по старинке — не кропотливой подготовкой, а доблестью. Командующий Особой армией Безобразов участвовал в боевых действиях лишь в молодости, большую часть жизни служил при дворе. Начальник артиллерии герцог Мекленбург-Шверинский, командиры корпусов великий князь Павел Александрович и генерал Раух были храбрыми воинами, но никудышними военачальниками. Артиллерия била по площадям, даже не до конца разрушая проволочные заграждения. Саперные работы велись плохо. А пехоту бросали в лобовые штурмы.

Сказывалось и то, что в сражениях 1915 г. гвардия понесла большие потери, части пополнили новобранцами — как положено, самыми отборными, крепкими, рослыми. Боевой дух у них был очень высоким, но умения никакого. Старый унтер-офицер лейб-гвардии Финляндского полка жаловался: «Я опытный вояка, проделал Японскую кампанию, не выходил из строя за все время этой войны — эта молодежь просто сумасшедшая, они без разбору лезут в самый огонь без надобности, при малейшем приказе идти в атаку идут на неприятельские проволочные заграждения без оглядки и без разума и гибнут совершенно напрасно». Командующий 8-й армией Каледин хватался за голову: «Нельзя же так безумно жертвовать людьми, и какими людьми!»

Гвардейцы потеряли 33 тыс. человек, но прорвать следующую линию германских позиций и форсировать Стоход не смогли. Сигналы о пагубном командовании с разных сторон сыпались в Ставку. Безобразов и ряд других начальников были отстранены от должностей, Особую армию возглавил Гурко (на Северный фронт вернулся из отпуска Рузский). Подвели артиллерию, 8 августа после шквала снарядов Особая и 3-я армии повторили штурм. Но немцы укрепились капитально, на атаки отвечали бешеными контратаками. За двое суток урон наших армий составил 20 тыс. человек, а продвинуться не смогли. Гурко предложил врагу перемирие, вынести с поля боя убитых. Немцев там лежало не меньше, чем русских, но их командование отказалось. Сочло, что смрад от трупов будет дополнительным препятствием для атакующих.