— Вовремя не заплатил. Ведомство Гильдии только и ждало, чтобы этим воспользоваться, ведь все знают что «Монета» и «Единорог» их заведения. Просто конкурентов убрали, — трактирщик многозначительно нахмурился и сделал глоток из своей кружки.
— Я в кои–то веки могу помочь…
— Что? Ты из ведомства?
— Нет, — запротестовал я. — Просто у меня есть деньги, а они вам нужны.
— У многих есть деньги, — согласился трактирщик, — но никто их просто так не отдает.
Я допил свое пиво и растянулся в медленной улыбке, мол, правильно мыслишь мужик. С сожалением посмотрел на пустой бокал, а потом на хозяина гостиницы.
— Правильно. Я благотворительностью не занимаюсь. Тебе придется помочь мне…
Меня наградили подозрительным взглядом, но вес мешка с радугами придал мне сил. Деньги нужны всем!
— Что от меня будет требоваться, и о какой сумме идет речь?
Я скользнул взглядом за спину трактирщику, словно проверяя, не подслушают ли нас. На самом же деле я подбирал правильные слова.
— Сумма достаточная, — произнес я наконец, готовый отдать весь мешок с радугами, — а дело пустяковое. Мне нужно покинуть… Академию.
— Выйди через ворота, — не долго думая, посоветовал хозяин.
— Не все так просто, — я сразу перешел к делу. — Есть проблема, из–за которой я не могу воспользоваться подобным способом.
Трактирщик молчал. Я напомнил, что у меня есть деньги, и он хмуро отозвался:
— Как именно ты хочешь покинуть город, по воздуху, что ли? Я не волшебник…
— Да и не надо быть волшебником, — заверил его я. — Просто нужно мне подсказать, как покинуть Академию незамеченным.
— Что ты натворил?
— Меня тоже ищет ведомство, — солгал я. — Я держал киоск… м–м… по продаже магических эликсиров. Но кое–кто поймал меня на мошенничестве и пообещал донести. Вот я и решил от греха подальше…
— Понятно. Сколько именно у тебя есть денег? Кажется, я придумал, как тебе помочь…
Я снял с пояса мешок и протянул ему. Трактирщик развязал его, осмотрел содержимое, после чего покачал головой.
— Недостаточно. Здесь хватит денег, чтобы я продлил лицензию, но только со следующего месяца. Несколько недель тебе придется жить на складе, а объешь ты меня сильнее чем заплатишь.
— Хм, я могу работать на тебя, — предложил я. — Убирать, таскать что–то, держать твой склад в порядке. Главное чтобы чужие глаза меня не видели.
— Так можно, — признал он. — Я согласен. Все же закрываться мне не охота…
Я заулыбался, обрадованный, что мы договорились, после чего спросил немаловажную деталь:
— А как ты меня… отправишь?
— Раз в две недели я снаряжаю повозку в ближайшие селения. Так дешевле, чем заказывать продовольствие через ведомство. В следующий такой рейд я отправлю и тебя, кто разберет: человек под брезентом или мешки да корзины?
Я наклонил голову, удивляясь его находчивости. Мне, правда, не улыбалось прозябать на его складе столько времени, но, кажется, это был единственный выход. Если я буду сидеть там не высовываясь, то ни одна ищейка меня не найдет. Разве что по амулету, но его я выкину…
— Ну что, тогда по рукам? — спросил я.
— По рукам, — согласился трактирщик, но руки друг другу мы пожимать не стали.
За одним из столиков сидел подозрительный тип с вышитым черепом на рукаве, но после наблюдения за ним, я понял, что интерес его поверхностный. Он смотрел так (угрюмо и недоброжелательно) на всех, а не только на меня и трактирщика, так что переживать не стоило.
— Я отправлю весточку на склад, чтобы там тебе приготовили какой–то угол, — сказал хозяин и покинул меня. Я не стал его останавливать, но попросил еще пива. Мне его принес мальчуган, который сразу после этого умчался с зажатой в руке запиской. Я откинулся на стуле и расслабился. Дело сдвинулось с мертвой точки, и возможно скоро я вновь стану прежним Тодом, с его быстробегущей жизнью и незначительными проблемами.
Я пил уже четвертый бокал, когда зал полностью опустел. Парень с черепом ушел одним из последних. Я провел его затуманенным взором, мне показалось, что он хотел мне что–то сказать. Я безразлично махнул рукой, после чего запросил еще одну кружку любимого напитка.
Когда в гостиницу вбежал паренек, я был уже совсем готовым. Я посмотрел на него, радушно улыбнулся, и хотел уже дать небольшую радугу, но тут же передумал.