Почти идеальные люди. Вся правда о жизни в «Скандинавском раю»

«Я боюсь, что мы и дальше будем лгать сами себе, – говорит Анна Кнудсен, – пытаться убеждать себя, что мы умнее, богаче, счастливее и образованнее, чем люди в соседней стране… пока не окажемся на месте греков. Это маловероятно, но такая возможность присутствует».

«Дания не представляет путей своего дальнейшего развития, долгосрочного устойчивого варианта социального государства, – говорит Торбен Транес. – Все графики, отражающие тренды в датском обществе, остановились либо в росте, либо в падении, за исключением нашего веса».

Похоже, датское общество достигло зрелости, которую некоторые сочтут идеальной, а другие – слишком стабильной. Есть опасение, что следующей фазой может стать стагнация с последующим падением. Что бывает, когда создается почти совершенное общество, в котором больше нечего достигать, не за что бороться или трудиться?

«На таком высоком уровне нет понимания, куда двигаться дальше, – говорит Торбен Транес. – Или нам надо попытаться покорить следующую вершину, или…» – Продолжать он не стал.

Другой вопрос, который я всем задавал, был еще более показательным. Когда я спрашивал своих датских собеседников, в какой другой стране им жилось бы лучше, ответом всегда было глубокомысленное молчание. Да, когда за окном воют ветры, а в дверь стучится налоговый инспектор, можно помечтать о Тоскане или Провансе. Но в конечном итоге никто не смог назвать лучшего места для жизни, чем Дания. И, несмотря на все мое ворчание, как родитель я должен признать, что это прекрасная страна для того, чтобы растить детей.

Альтернативными кандидатами могут быть другие скандинавские страны. Они поразительно похожи: все страны Северной Европы отличают мощные развитые системы социального обеспечения, социальная сплоченность и коллективизм, экономическое равенство и болезненное пристрастие к лакрице.

Это навело меня на мысль: а что, если создать квинтэссенцию нордического характера и построить на ее основе идеальное нордическое общество? Будет ли оно еще успешнее и счастливее, чем датское? Или получится чересчур скандинавская страна?

Оказывается, это уже попытались сделать до меня.

Исландия

15 Хакарль

Возможно, вы скажете, что Исландии вообще не должно быть в этой книге. Сами исландцы наверняка так и подумают. Ведь их государство было основано людьми, которые хотели сбежать из Скандинавии, и пережили ради этого массу неудобств. Тащить их обратно было бы нечестно. Вдобавок Исландия расположена на полпути между Европой и Северной Америкой, и больше торгует с Германией, США и Великобританией, чем с любой из скандинавских стран.

Кстати, исландцев всего 319 000[41]

. Я не собираюсь посвящать отдельную главу Гетеборгу или, скажем, Орхусу, в которых живет примерно столько же народу, – так почему же именно Исландия? Почему не Гренландия или Фарерские острова с их не менее самобытным населением? Если задаться целью изучить скандинавскую исключительность, то единственная исключительность исландцев – это исключительный бардак в их экономике. А это не совсем то, что нам нужно.

Однако есть несколько причин, ради которых нам стоит навестить этих специфических людей и увидеть их завораживающие пейзажи. В целом Исландия – более скандинавская страна, чем все страны Скандинавии. В ней селились беглецы (скажем прямо – изгнанники) с запада Норвегии со своими подобранными по пути шотландскими и ирландскими секс-рабынями. До сих пор там говорят на одной из версий древнескандинавского языка, которая гораздо ближе к языкам прошлого, чем любой другой из современных языков Северной Европы. Генетики со всего мира валом валят в Исландию изучать местных жителей из-за их этнической однородности (злопыхатель скажет, что вообще все они – кровные родственники).

Далее: Исландия на протяжении 682 лет находилась под датским правлением и, как мы увидим дальше, поддерживает тесные и несколько запутанные отношения со своими бывшими суверенами из Копенгагена. А еще она – член Северного Совета[42], что в большой степени служит ответом на вопрос о ее принадлежности к числу скандинавских стран.

Исландия достойна нашего внимания еще и потому, что ее недавние финансовые авантюры – убедительный пример опасностей классической модели североевропейского общества: небольшого, однородного и тесно спаянного. Оказывается, страна действительно может быть чересчур скандинавской.

Для начала – краткий экскурс в «новейшую экономическую историю Исландии». В период с 2003 по 2008 год три основных исландских банка – Glitnir, Kaupthing и Landsbanki – заняли 140 миллиардов долларов. Эта цифра равнялась десяти ВВП страны, а резервы ее центрального банка в размере 2,5 миллиарда долларов на этом фоне выглядели просто смешно.