Почти идеальные люди. Вся правда о жизни в «Скандинавском раю»

В Исландии давно научились извлекать пользу из того, что земная кора здесь не слишком толстая. Сегодня практически во всех домах используется геотермальное отопление. Надежда на моментальное обогащение в мире финансов угасла, и исландцы обратились к своей геотермальной энергетике. Хотя заветная задача сохранения электричества или подачи его в Великобританию и Европу пока не решена, есть надежда, что экологически чистые технологии позволят вывести страну из тупика. Кроме того, исландцы начали экспортировать свои технологии в области геотермальной энергетики в другие регионы с «тонкой коркой» вроде Индонезии и Восточной Африки.

Существуют амбициозные планы трехкратного увеличения выработки геотермального электричества, что поможет привлечь в страну высокотехнологичные компании. Google уже обосновалась в Исландии.

Исландия видит свое великое будущее в возможности обеспечить растущие потребности высокотехнологичных компаний дешевой и экологически чистой энергией. На сегодня около 2 процентов всей потребляемой в мире электроэнергии приходится на ИТ-отрасль. Чем больше серверов, тем выше потребность в надежных, экологически чистых источниках электричества, которое требуется для их питания и охлаждения. Все это дает Исландии шанс превратиться в глобальный «зеленый» центр хранения данных.

Экономика страны уже демонстрирует признаки оздоровления: темпы роста выше среднеевропейских показателей, безработица снижается, а бюджетный дефицит ограничен. Гибель банковской системы в конечном итоге оказалась не таким страшным делом. Кроме того, стране очень помогло решение не выплачивать многомиллиардные долги иностранным кредиторам. Этот сомнительный с точки зрения этики шаг избавил Исландию как минимум от суверенного дефолта.

Подозреваю, что для восстановления морального духа исландцев потребуется нечто большее, чем ряды мирно жужжащих серверов. «В наши дни лишь очень немногие горды тем, что они исландцы, – сказал мне Синдри Фрейссон, когда мы встретились с ним в Рейкьявике. – Мы упрекаем себя в случившемся. Задета честь нации».

В это же время примерно в тысяче миль к востоку предки исландцев оказались на пороге собственного кризиса самоидентификации, куда более серьезного, чем финансовый крах.

Норвегия

20 «Да пошли вы!»

Дворцовый парк Slottsparken заполнен гуляющими и возлежащими на траве норвежцами. На голубых небесах ни облачка и, как обычно в Скандинавии, кажется, что они выше, чем любое другое небо на свете. Плотный человек в цилиндре приветственно машет с балкона неподалеку.

Сегодня здесь, в Осло, мы наслаждаемся редким стечением счастливых обстоятельств. Syttende Mai – 17 мая, норвежский День Конституции пришелся на воскресенье и радует замечательной погодой. А накануне вечером в конкурсе Евровидения победил норвежец, уроженец Минска со скрипкой. Он исполнил привязчивую песенку с норвежскими народными мотивами и одержал безоговорочную победу, смыв национальный позор прошлых лет.

И не будем забывать, что здесь живет самый богатый народ в мире. Такое вот приятное дополнение.

Я смешался с толпой на центральных улицах Осло, где проходит ежегодный парад школьников. Король Харальд V в цилиндре и фраке, бородатый кронпринц Хокон и другие члены норвежской королевской семьи собрались на балконе дворца, чтобы поприветствовать своих подданных.

Сегодня норвежцы, похоже, необычайно довольны жизнью, хотя в остальной Скандинавии норвежский День Конституции воспринимается с немалой долей иронии. Известный шведский этнолог Эке Даун как-то назвал праздник 17 мая «общенациональным бредом». Начните говорить об этой дате с датчанами и шведами – они наверняка закатят глаза и хмыкнут, как бы говоря: «Норвежцы не похожи на нас. Они националисты, живут своим прошлым. Хотя теперь у них есть нефть, и они могут делать, что хотят».

Некоторые произносят это вслух, добавляя, что норвежцы – правореакционные, изоляционистски настроенные ура-патриоты. Это вам скажут даже датчане, которые, как мы знаем, готовы водружать свой государственный флаг хоть на кошачий лоток.

Часть проблемы, мне кажется, состоит в том, как норвежцы одеваются в этот день. Они вообще люди весьма оригинальные, а 17 мая эта оригинальность выставлена напоказ во всей ее пышности и великолепии.

Я выхожу из отеля в 9 утра, и мне сразу начинают попадаться мужчины, женщины, дети, а иногда и их домашние питомцы в национальных костюмах. Это прежде всего богато украшенные вышивкой дирндли[50]. (Одна моя норвежская приятельница очень напрягается, когда я их так называю. «Это не дирндли, а праздничные наряды», – говорит она. Но они очень похожи, да и слово такое классное!)