Почти семейный детектив

— Вот за что всегда любил Гарика, так это за то, что у него мозги устроены иначе, чем у всех остальных. Признаться, мне бы даже в голову не пришло, что причина убийства может крыться в прошлом. Я живу настоящим. У меня есть только сегодня. А он все назад оглядывается, связи из прошлого тянет.

— Да уж, вы, несомненно, разные, — туманно заметил сыщик. Почему-то он отметил, что Галицкий использовал слово «люблю» в отношении своего компаньона, в то время, как тот утверждал, что «Галицкий не баба, чтобы его любить».

— Потому и удачливы, что разные, — Галицкий снова рассмеялся и потянулся своим мощным крепким телом. Сейчас он напоминал дикую кошку, на время отставшую от добычи. Леопарда, позволившего себе на минуту расслабиться. Да-да, того самого снежного барса. — Мы с моим партнером отлично дополняем друг друга, поэтому конкуренты нас догнать и не могут. А версию Гарик предложил отличную. Жаль будет, если не подтвердится.

— Почему?

— Потому что я много лет назад хотел проследить прошлое портсигара, да все руки не доходили. Сейчас хоть, может, узнаю, какие тайны скрывает эта безделица. Кстати, Валентин Ванюшкин родом из Витебска, а там сейчас находится одна… — он замялся, — один из наших авторов. Она в детстве была знакома с семьей Валентина, так что составьте список вопросов, она постарается найти на них ответы.

— Нет, это может быть опасно. Речь идет об убийстве, это не детектив и не исторический триллер, это реальное убийство, поэтому не будем втягивать в это дело посторонних, — довольно резко ответил сыщик. — Если будет необходимо, я съезжу в Витебск в командировку. Я так понимаю, что в расходах вы меня не ограничиваете?

— Нет, вы можете тратить столько, сколько считаете нужным, — так же резко ответил Илья.

Мысль о том, что Ганне может грозить опасность, до этого не приходила ему в голову, и он вдруг встревожился, хотя обычно не испытывал немотивированного беспокойства. Ганна ни слова не говорила ему о том, что собирается разыскивать родственников убитого писателя, поэтому можно было не волноваться. Но он тем не менее заволновался. Старый дурак.

«Пусть уже возвращается из своей поездки, — раздраженно подумал он. — Тоже мне мода, путешествовать в одиночку. Потянуло ее по детским местам. Ностальгия замучила. Надо было сразу ей сказать, что это плохая затея. Да что уж теперь, после драки кулаками не машут. Вроде послезавтра она уже домой собиралась. Вот и славно. Недолго ждать осталось. Хотя нет, ждать — это удел слабых. Надо ей позвонить и запретить совать свой нос куда не надо.

Сыщик, попрощавшись, ушел, Галицкий отвлекся на секретаршу, принесшую срочные документы, без уехавшего в командировку Гарика он был как без рук, затем спустился в ресторан на очередную встречу. Дела закрутили его, вовлекли в привычную суету, заняли все мысли без остатка, и о том, что он хотел позвонить Ганне, Галицкий просто забыл.

* * *

«Пожалуй, два трупа за пять дней — это чересчур», — мрачно думала Ганна, шагая по веселой летней улице. Все объяснения с органами правопорядка, приехавшими в Здравнево после сообщения об убийстве, были позади. Включив инстинкт самосохранения, Ганна не стала говорить ни о том, что видела убитую девушку в Москве (она не могла себя заставить бросить даже косвенную тень на репутацию «Ирбиса»), ни о том, что имя Алеси Петранцовой знакомо ей по «Лiтаре».

В этих совпадениях было что-то жутковатое и угрожающее самой Ганне возможными неприятностями, поэтому приученная держать язык за зубами, она смолчала и сейчас мучилась от того, что, возможно, была неправа.

Из-за чего-то расстроилась девушка, выскочившая от Гарика в слезах. Что такого он ей наговорил? Зачем отправил Ганну в «Лiтару»? Что происходило в магазине? И не из-за этого ли убили Алесю? У Ганны не было ответов на мучившие ее вопросы, и она лишь малодушно надеялась, что следствие во всем разберется и без нее.

В конце концов, послезавтра ей уезжать, и скажи она, что видела Алесю раньше, возможно, ей пришлось бы задержаться в Белоруссии. А это совсем невозможно, ведь скоро пора выходить на работу. Да и по Вовке она уже соскучилась.

Как туристка, приехавшая в усадьбу на экскурсию и случайно обнаружившая труп, Ганна следствие не заинтересовала ни капельки. Ее допросили, записали обстоятельства случившегося в протокол, ткнули ручкой, где подписать, на всякий случай попросили номер телефона и отпустили восвояси. И вот сейчас, вернувшись в город, Ганна брела куда глаза глядят, терзаемая совестью.

Зная, что в гостинице будет метаться как зверь, запертый в клетке, она решила сходить по адресу, данному ей бывшим лепельским соседом, и повидать Наталью Ванюшкину, вернувшуюся с похорон Вальки. Зачем ей это нужно, Ганна не знала, но стремление увидеть Наталью было сильным, как описанный в литературе «вампирий зов». Смерть Вальки имела отношение к Илье, и этого было достаточно, чтобы незваной заявиться к убитой горем пожилой женщине.