Под адским солнцем Рая

Бабахнуло знатно. Я затормозил рядом, еще издали заметив, что большинство пассажиров успело покинуть автомобиль до выстрела из «Мухи». Выскочил наружу, почти сразу наткнувшись взглядом на вяло шевелящуюся рыжеволосую шевелюру. Девушка. Судя по всему, какая-то гражданская, или, может, одна из бандиток, которыми так и кишит этот город… А нет, все-таки бандитка. Вон, как к пистолету тянется. Но оглушенная взрывом автомобиля, не может похвастаться хорошей координацией движений.

Где-то глубоко кольнуло иголочкой сожаления. В конце концов, конкретно эта женщина не виновата: просто она оказалась не в том месте не в то время. Я поднял ствол автомата, навел его на весьма милую грудь.

«НЕТ» — заорало что-то в моей голове, но мне удалось проигнорировать этот вопль. Два выстрела почти слились в один, разнеся грудь девушки в мясо. Еще одна пуля в голову. Контроль. Ей просто не повезло оказаться первой.

Я повернулся к следующей жертве. Русский? Похоже. Этого приложило взрывом гораздо сильней, и, вряд ли он выживет. Плевать. Контроль.

Визг тормозов за спиной, заставил меня обернуться. К нам на бешеной скорости приближался навороченный «Мерс».

— Цель уничтожена, — просветил меня командир, — уходим, быстро.

Я вскочил в кабину, и вдавил педаль в пол. Мощный дизель под капотом взревел, автомобиль крутануло, но я легко держал управление. Через пару секунд нам вслед послали несколько пуль. Надо пригнуться…

Послышались ругательства со стороны командира. Его задели?..

* * *

Я открыл глаза. Резко, безо всякого перехода, вынырнул из сна. Я помнил каждую деталь сна… или снов. В груди еще осталась едкая горечь от вновьпережитой смерти Светы, и холодный расчет наемника, «исполнившего» Марту.

Дыхание мое было спокойным, я слышал, поднадоевший в последнее время, мерный писк медицинского оборудования. Острый запах эфира забивал ноздри.

Больница? Ну, если это так можно назвать. С одной стороны, конечно, вряд ли меня поместили бы в столь комфортную палату в обычной городской больнице Роанопура. С другой — это явно не та комната, в которой я обычно «лечусь» после ранений, на базе у Минами.

Значит? А что это значит-то?

— Ты в «Отеле Москва», — просветили меня знакомым голосом справа. Я повернул голову, увидел Датча, лежащего на такой же кушетке, что и я.

Выжил, значит? Я попытался определить, как отношусь к этому факту. Получалось, что никак. Вообще плевать.

— Понятно, — безжизненным тоном ответил я, отвернувшись. Спать не хотелось. Я боялся, что увижу очередной сон, в котором будет Светка. Или Ласточка.

Помолчали.

— Гарсия выжил, — вдруг снова произнес негр. Это, должно было быть, интересно. Но интересно мне не было. — Хотя ранен серьезно. Его не успели… добить.

Я снова кивнул. Все понятно.

— Если бы не звонок от Рока, то… — он зажмурился. Я вдруг подумал, что ему еще тяжелее, чем мне. В конце концов, он не просто потерял близкого друга (хотя, я уже давно понял, что чувствую к Марте гораздо больше, чем просто дружба), он потерял любимую, а главное — любящую его девушку. Он потерял все свои планы на будущее рядом с ней. Он потерял почти все. У него осталась только «Компания Лагуна». Без Ласточки.

Когда-то у меня была похожая ситуация.

Снова помолчали. Я пытался найти в себе хоть какое-то сочувствие к Датчу, но не находил. Мне было тупо все равно.

— Я… — он замялся. — Я не знал, что ты… и Ласточка…

— Между нами ничего не было, если ты об этом, — сухо пресек любые инсинуации на эту тему я.

— Нет, конечно нет, — негр поднял руку к глазам, помассировал веки. — Я не это имел в виду. Просто твоя… твои чувства к ней стали очевидны только сейчас.

— Понимаю, — правда, я действительно понимал. Парень просто чувствовал себя виноватым (прежде всего, перед самим собой), из-за того, что он выжил, а она — нет. Вот и пытается оправдаться. Даже за некую придуманную вину, вроде той, что он, мол, не замечал моих чувств к своей возлюбленной. Ну, заметил бы, дальше что? Да ничего. В лучшем случае, дело закончилось бы взаимной неприязнью и упреками. В худшем — Ласточка бы меня возненавидела.

— Она бы не хотела, чтобы мы стали врагами, Артур, — тихо произнес он.

— Мы не станем, — я вздохнул. — Я не буду обвинять тебя в том, что ты выжил, а она — нет. Я не буду обвинять тебя в том, что она была с тобой, а не со мной. И я не буду говорить, что я бы сумел ее защитить, а ты — не сумел.

Внутри у меня была огромная, всепоглощающая пустота.

— Друзьями мы тоже уже не станем? — спросил он. Казалось, его очень волновал этот вопрос.

— Не знаю, — я дернул плечом, отметив, что оно почти перестало болеть. Видать, болеутоляющие у Балалайки действительно сильные. — Честно говоря, мне сейчас все равно.

— Я бы хотел, чтобы мы подружились, — вздохнул Датч со своей кушетки. — Она бы этого тоже очень хотела, поверь.

— Верю, — я кивнул с уверенностью, которую не чувствовал. — Значит, постараемся не разочаровать ее.