Под бледным светом страха

– Стас и Рина разными выросли. – Мама достала чашки, заварила чай.

Чай родители пили настоящий, рассыпной.

– Стасик приветливый был, отзывчивый. Веселый.

Артемий Стаса приветливым бы не назвал, отзывчивым тем более. Старый друг любил позлорадствовать и над чужими неприятностями обычно весело смеялся. Когда те, у кого неприятности, его не видят, конечно. Когда видят, он вполне искренне выражал сочувствие.

Пару лет назад один из их дворовых приятелей, поскользнувшись в зимнем дворе, сломал ногу. Удивительно было то, что парень много лет занимался фигурным катанием и даже имел какой-то разряд. Не то чтобы Артемий сильно опечалился, узнав про несчастный случай, но то, как веселился Стас, даже не слишком чувствительного Артемия шокировало.

– А Рина у них какая-то суровая. Вроде бы и улыбается, но как-то без желания. Неискренне.

Разговор Артемию нравиться перестал.

– Мы все неискренне улыбаемся, – фыркнул папа. – Ты с верхней соседкой сюсюкаешь, а когда она на нас протекла, какими только словами ее не ругала!

– Я же не в глаза ее ругала! Что мне, радоваться, когда угол весь в потеках! Конечно, я возмущалась!

– Рина не суровая, – подвигая к себе чашку, сказал Артемий. – Она замечательная.

Он пробыл у родителей почти до вечера. Когда уходил, опять в подъезде никого не встретил.

21 апреля, понедельник

Запланированного на выходные Лада не сделала, даже в магазин не сходила. В субботу вечером Егор довез ее до подъезда, ласково попрощался и исчез. В воскресенье она проснулась в отличном настроении и, как дура, стала его ждать, боясь уйти из дома даже на полчаса. К вечеру настроение вконец испортилось, и идти в магазин стало лень.

Завтракать пришлось единственным оставшимся яйцом. Лада сварила его «в мешочек».

За прошедший день было стыдно, и она старалась его не вспоминать. Она умница и почти красавица и больше никогда в жизни не позволит себе глупо ждать полузнакомого мужика.

На работе сегодня было спокойно. Виталий, заглянув в лабораторию, задал пару вопросов, Лада отчиталась. Вместе с девочками из секретариата сходила пообедать.

Когда рабочий день подходил к концу, снова заглянул Виталий.

Это удивило. К новой работе она только приступила, требовать результатов было рано.

Виталий потоптался у ее стола, заглянул в монитор.

Вид у него был уставший. Лада неожиданно заметила, что в русых волосах поблескивает седина.

Ничего странного, ему сорок. У нее к его годам тоже появится седина. Только она будет ее закрашивать.

– С Риной разговаривала? – Виталий сел на соседний стул. – Как там? Ничего нового?

– Ничего, – покачала головой Лада. – То есть я не разговаривала.

Она помялась и неожиданно поделилась:

– Я пыталась поговорить с девушкой, которая была на Кипре со Стасом. Злата тебе не рассказывала?

Егор исчез, и, кроме как с Виталием, поделиться было не с кем.

– Нет, – удивился Виталий.

– Я пыталась поговорить с той девушкой, но она сказала, что никакого Стаса не знает. Но это была точно она, я ее сфоткала, и Злата подтвердила.

– Подожди! – Он потряс головой. – Ты имеешь в виду девушку Галу?

– Ну да! Она сказала, что не знает никакого Стаса, а сама перепугалась, когда меня увидела. То есть когда я с ней про Стаса заговорила.

– Как ты ее разыскала? – Начальник всегда был дотошным.

– Злата сказала, что Гала работает в художественной школе. Та находится в центре. На самом деле это не школа, академия искусств. Найти было нетрудно.

– Интересно, – протянул Виталий.

Вряд ли все это было ему интересно, вид у него был отрешенный.

Больше начальник вопросов не задал и ушел. Лада опять занялась новой программой. Когда оторвалась от экрана, рабочий день уже закончился.

Дойдя до метро, она купила мороженое, съела его, сев на лавочку у фонтана. Тот еще не работал. По его сухому дну ходил малыш лет двух.

По сравнению с выходными заметно потеплело. Если завтра будет так же, она вместо ветровки наденет плащ и новый блейзер из плащевой ткани. Блейзер ей шел, она выглядела в нем преуспевающей деловой дамой.

Лада выбросила обертку от мороженого, вместе с толпой вошла в метро. Доехав до своей станции, отправилась в супермаркет. Когда подходила к подъезду, опять стало грустно, и она снова, как весь вчерашний день, себя поругала. Ей нечего грустить, у нее все отлично.

Егор ждал, стоя на лифтовой площадке.

Лада посмотрела на него и молча шагнула к двери.

Он торопливо, как заботливый муж, взял из ее руки сумку с продуктами.

Лада отперла дверь и выхватила свою сумку назад.

– Ты сердишься? – Он заглянул ей в глаза.

– Да, – серьезно сказала Лада.

– Почему?

Она не ответила. Не говорить же ему, что она весь вчерашний день его ждала. А он не пришел.

– Запиши мой телефон, – вздохнул Егор. – Без связи плохо.

Она не пошевелилась.

Тогда Егор ее обнял и шепнул в ухо:

– Запиши мой телефон. Если я тебе понадоблюсь, позвонишь, и я сразу приеду. Хорошо?

Лада поставила тяжелую сумку на пол.

– Завтра попробуем поговорить с художницей. Сегодня она не работала. Поедешь со мной, или я один?

– Поеду, – вздохнула Лада.

– Пойдем в ресторан?