Под доброй улыбкой зла

– Завещание? – удивился Семен. – Она его все-таки написала? Я ей это посоветовал, когда она сказала, что жить не хочет. Это было, когда она во второй раз приехала, она тогда выпивши была, расплакалась. Я ей посоветовал, перед тем как помереть, завещание написать. Но это так была… шутка. Мы оба понимали, что это все несерьезно. Потом я про завещание спросил, но она только засмеялась. Какого черта ей писать завещание! Она не думала умирать, она собиралась жить!

– И все-таки…

– На меня написать завещание не могла, – подумав, он покачал головой. – Кроме имени, фамилии и отчества она про меня ничего не знала. По-моему, для завещания этого недостаточно. И вообще… Мы с ней дружили, но она в меня не влюбилась до такой степени, чтобы завещание написать. А было что завещать?

– Было, – кивнула Власта. – Можно посмотреть ее работы?

– Можно, – Семен отъехал назад, развернулся. – Вот…

Он показал рукой на стеллаж.

Власта подошла, погладила рукой стоящие на полке статуэтки.

– Это ее старые работы.

– Да, она говорила, что старые. Обещала снова начать работать.

Власта снова провела пальцами по статуэткам.

– Возьмите.

– Нет, – отказалась Власта. – Если кому-то понравятся, пусть купят. Пусть ее работы кого-то порадуют.

– Когда она мне звонить перестала, я решил, что она встретила кого-то. Влюбилась. Люди, когда влюбляются, обо всем забывают.

– Она перестала звонить, потому что ее уже не было, – Власта отошла от стеллажа.

– Как ваш бизнес? – спросил Денис. – Заходят люди?

– Заходят, – Семен повернул к нему голову. – Но больше через интернет покупают. Перед праздниками торговля неплохо идет, а в плохие месяцы получается не больше моей пенсии. Но две пенсии лучше, чем одна, – Семен засмеялся.

– Лучше, – согласился Денис.

– Ой, извините, – Семен достал из кармана джинсовой куртки тихо шипящий телефон и объяснил: – Жена.

– Мы пойдем, – быстро сказала Власта. – Спасибо вам. До свидания.

– Подождите, – остановил их Семен, сказал в трубку: – Заяц, перезвоню через минуту, – и посмотрел на Дениса. – Лиза звонила мне двадцать девятого января, в воскресенье вечером. Спрашивала, как позвонить в Израиль. У меня там родственники, я ей объяснил.

– Зачем ей Израиль? – Власта остановилась в дверях.

– Я не спросил, она не сказала. Поздно звонила, часов в девять. Я уже дома был, – Семен улыбнулся. – Будут нужны сувениры, подарки, приходите.

– Обязательно, – пообещал Денис.

Вместо снега пошел мелкий, почти невидимый дождь.

– Я сегодня разговаривал со школьником… Тот удачно оставил ключи в машине, которой сбили Павла, – подходя вместе с Властой к ее машине, сообщил Денис.

Она повернулась, внимательно на него глядя.

Серые глаза были совсем близко.

Денис помолчал и сказал:

– Я люблю тебя. Не бойся, я буду делать только то, что ты захочешь.

* * *

Варя проснулась поздно, когда уже рассвело, и сразу заплакала. Слезы текли, она сначала вытирала их ладонью, а потом краем пододеяльника.

Мучительно хотелось очутиться рядом с Антоном, почувствовать под щекой сильное плечо. Приготовить ему завтрак, видеть, как он ласково на нее смотрит. От ужаса и бессилия, оттого, что совершила непоправимое, Варя тихо застонала.

Нужно было потерпеть. Сделать вид, что ни о чем не догадывается. У мужчин бывают увлечения, потом они проходят, и жизнь продолжается.

Если бы она справилась тогда с обидой, жизнь могла бы продолжиться, а теперь она закончилась.

Варя лежала и плакала, понимала, что вернуть назад ничего нельзя, и мучительно хотела все исправить.

Она бы пролежала так до вечера, но ей захотелось немедленно узнать, что сейчас с Антоном. Проводит выходные с той бабой или один. И вообще… Говорит ли с кем-нибудь о ней.

Узнать можно было только у Власты, и Варя позвонила ей.

– Привет, – сердито буркнула Варя, услышав Властин голос, и прошла с телефоном в ванную.

Свет там был тусклый, в зеркале отразилось лицо, на которое смотреть противно. Глаза красные, опухшие… Варя отвернулась от зеркала и поплелась в кухню.

– Передала Антону заявление?

– Не успела. Я ему утром позвонила, сказала, что заявление у меня.

– А он?.. – выдохнула Варя.

– Злится, нервничает. Ему досадно, что ты ушла.

В трубке раздался автомобильный гудок, Власта находилась на улице.

– Он жалеет, что я ушла? – жалко спросила Варя.

– Ему досадно, – повторила Власта.

– Он с бабой?

Варя сняла с подставки электрический чайник, налила в него воды из крана, снова поставила на подставку, включила.

– По-моему, нет, – Власта опять помолчала, перед тем как ответить.

Больше говорить было не о чем, но Варя продолжала молча держать трубку у уха.

– Это лекарство, которым Лиза отравилась… – смерть Лизы сейчас мало ее волновала, но Варе это давно надо было выяснить. – За сколько часов до смерти она могла принять это лекарство?

– Она должна была заснуть через полчаса, не больше. А до смерти могло пройти и несколько часов.

Зря Варя переживала. Полиция не могла ее заподозрить.

– Мне сейчас Денис показал, где сбили Павла. Знаешь, авария действительно выглядит подозрительно.

Наверное, Власта решила, что самодеятельное расследование отвлечет Варю от собственного горя.