Под флагом ''Катрионы''

– Может быть, и больше. Вы путешественник, кроме того. И…

– А что означает этот крестик, вот здесь?

– Духовное призвание ваше, я думаю. Ну-с, всё!

– Спасибо! Теперь я всё понял! Я и сам сумею гадать, – успокоенно произнес Луи. Эта русская нравилась ему всё больше, всё сильнее. – Дайте вашу руку, поверните ее вверх ладонью! Нет, лупы мне не нужно, я и без нее отлично вижу, что мы скоро расстанемся, вы уедете в свою Россию и там выйдете замуж за миллионера, сибирского купца. Потом…

– Не хочу, всё неправда; я знаю свою судьбу, принц! Что же касается замужества, то оно состоялось четыре года назад. У меня в Петербурге есть дочь, ей три года, она осталась с моей матерью.

– Вы замужем! – пятясь к двери, проговорил Луи. – У вас, Кэт, есть дочь?

– Дня через три я познакомлю вас с моим мужем, – сказала Мария. – Куда вы? Вам плохо? Вы вдруг побледнели! Мистер Кольвин, что с ним?..

Очень хорошие, мужественные стихи написал в эту ночь Роберт Льюис Стивенсон.

– Слушайте, дорогой мой наставник, – обратился он к Кольвину. – Я назвал эти стихи, эту короткую поэму так: «Рождество на море». В ней имеется подтекст, вы его увидите, поймете. Начинаю.

Полузакрыв глаза, слегка подавшись вперед, одной рукой опираясь о стол, другую положив в карман, Луи сделал глубокий вдох, а затем ровным, бесстрастным голосом стал произносить строку за строкой:

Обледенели шкоты, калеча руки нам,По палубам скользили мы, словно по каткам;Гоня нас на утесы, норд-вест суровый дул,

Буруны были рядом, и страшен был их гул.Всю ночь шумели волны, крутилась тьма, как дым,Но лишь заря открыла, как скверно мы стоим.Мы всех наверх позвали, в работу запрягли,Поставили марсель мы, на новый галс легли.Весь день лавировали, всё испытав в пути,

Весь день тянули шкоты, но не могли уйти.И ураган холодный, как милостыня, гналНас прямо на буруны, кружил нас возле скал.Держать старались к югу, чтоб нас отлив унес,Но, сколько мы ни бились, несло нас на утес.Дома, дороги, скалы и брызги у камней,И стражника с биноклем я видел всё ясней.

Белее пены моря на крышах снег лежал,И в каждой печке алый шальной огонь пылал,Сияли окна, дымы летели к небесам,Клянусь, я чуял запах всего, что ели там!

– Великолепно! – прервал Кольвин. – Простите, Луи, но это действительно очень хорошо! Слушаю! Читайте!

– Не перебивайте, Кольвин! – поморщился Луи. – Я читаю и всматриваюсь…