Под голубым и черным небом

И вот в субботу двадцать пятого июля – этот день я не забуду до смертного часа – рано утром мы выехали из нашего городка на пяти «уазиках-буханках», цепочкой следовавших за джипом Медведева, который вёз огромную кастрюлю с купленной у местных монголов и лично им замаринованной бараниной, а также вино для женщин, водку для нас, разную закуску, несколько мангалов, шампуры и мешок с подготовленными древесными углями – всё, что требовалось для предполагаемых шашлыков.

Я ехал с женой и Сашкой в первом уазике. В кабину с шофёром сел майор Ерохин. Он считал, что старшинство по чину даёт ему это право даже в обход женщин. С нами в фургоне ехали его жена Нина Николаевна и трое детей – все девочки. Таких, как я и Ерохин – офицеров с жёнами и детьми – было пять человек, а всего в нашей компании – человек тридцать – тридцать пять, и из них семь или восемь детей.

Дорог, как таковых, не было. Мы ехали по ровной, как бильярдный стол, степи и в дорогах не было никакой надобности: езжай куда глаза глядят, и всюду будет дорога. Несколько раз встречались нам юрты пастухов, накрытые цветными войлоками. Вокруг них паслись стада: вперемешку коровы, овцы, козы, лошади, верблюды. Охраняя их, гарцевали на низкорослых лошадках колхозники-араты, упираясь в стремена короткими ножками. Тут же посреди степи стояли сто тридцатые ЗИЛы с голубыми кабинами, или ГАЗ пятьдесят третьи цвета речной тины – на них пастухи перевозили свои юрты и домашний скарб.

И юрты, и всадники, и советские автомобили казались мне естественными среди этих степных пространств, не отделимыми от раскалённого неба, выжженной степи и кружащих над нею орлов, в то время как мы проезжали мимо словно призраки, чужеродные явления, и старались держаться подальше от стойбищ.