Под куполом (без карты)

— С кем я говорю? — Меньше чем полдесятка слов, но их хватило, чтобы Ренни понял, что он имеет дело с каким-то сукиным сыном, чиновником. Знает Бог, он имел дело с достаточным их количеством за свои тридцать лет заседания в городском совете, и федеральные чиновники были изо всех их наихудшими.

— Говорит Джеймс Ренни, второй выборный Честер Милла. А вы кто, сэр?

— Доналд Возняк, Служба национальной безопасности. Как я понял, у вас там возникла какая-то проблема на шоссе № 119. Какого-то рода препятствие.

Препятствие? Препятствие? Что это еще за федеральный жаргон?

— Вас дезинформировали, сэр, — ответил Ренни. — У нас здесь самолет — самолет гражданский, местный самолет — пытался совершить посадку на шоссе и столкнулся с грузовым автомобилем. Ситуация находится под полным контролем. Мы не нуждаемся в помощи Службы национальной безопасности.

— Мистер Ренни, — произнес фермер. — Здесь совсем не то случилось.

Ренни отмахнулся от него и двинулся к первой полицейской машине. Из нее вылезал Хэнк Моррисон. Упитанный, футов шесть роста или около того, но полный лентяюга. А за ним подкатила и девушка с добротными, большими сиськами. Веттингтон ее фамилия, эта еще хуже, чем лентяюга: острый язык при тупой башке. А уже далее, вслед за ней, подъехал Питер Рендольф. Заместитель шефа Рендольф был Ренни по душе. Это человек, который готовый был обо всем позаботиться. Если бы это Рендольф был дежурным в ту ночь, когда случилась передряга возле той идиотской клоаки, типа бара, Большой Джим был почти уверен, что мистер Дейл Барбара едва ли ошивался бы сегодня в городе, да еще и кого-то поучал. Фактически, мистер Барбара сидел бы сейчас за решеткой в Роке. И для Ренни такой вариант был бы самым приятным.

Тем временем мужик из Службы нацбезопасности — и у них хватает наглости называть себя агентами? — все еще что-то верещал.

Ренни перебил его.

— Благодарю за внимание с вашей стороны, мистер Вознер, но мы и сами здесь уже справились. — И, не прощаясь, нажал кнопку «сброс». Отдал телефон Эрни Келверту.

— Джимми, не думаю, что это было разумно.

Ренни его проигнорировал, он смотрел на Рендольфа, который, не выключая мигалки, остановился за машиной этой девки Веттингтон. В голове мелькнуло, не пойти ли с ним поздороваться, но он отлгнал эту идею раньше, чем она успела полностью сформироваться в его голове. Пусть Рендольф сам к нему подойдет. Именно так все должно быть. И так оно и будет, во славу Господа.

2

— Большой Джим, — начал Рендольф. — Что здесь случилось?

— Думаю, тут все ясно, — ответил Джим. — Самолет Чака Томпсона немного не поладил с лесовозом. Похоже на то, что они сыграли вничью.

Тут он услышал приближение сирен со стороны Касл Рока. Почти наверняка сюда направляются несколько спасательных бригад (Ренни надеялся, что их две новых — и ужасно дорогие — пожарные машины тоже в их числе; было бы лучше, если бы никто не понял, что обе их пожарные обновки находились вне города, когда случилась эта катастрофа). Скоро должны появиться и медики «скорой помощи», и тамошняя полиция.

— Тут совсем не то случилось, — упрямо повторил Алден Динсмор. — Я был как раз там, в саду, и видел, что самолет просто…

— Наверное, лучше отодвинуть этих людей подальше, как думаешь? — спросил Ренни у Рендольфа, показывая на зевак. Со стороны лесовоза их стояло много, стараясь держаться подальше от догорающих останков, а еще больше их было со стороны Милла. Это уже начинало напоминать какой-то фестиваль.

Рендольф обратился к Моррисону и Веттингтон.

— Хэнк, — произнес он, показывая на зевак из Милла. Кое-кто из них уже начал исследовать разбросанные вокруг обломки Томпсонского самолета. Звучали испуганные вскрики, когда чьим-то глазам приоткрывались новые части тел.

— Эй, — произнес Моррисон и двинулся вперед.

Рендольф направил Веттингтон на зрителей со стороны лесовоза.

— Джеки, а ты займись… — И тут Рендольф застыл.

Фанаты аварии в южном направлении от места происшествия скучились по обе стороны дороги: одна группа на коровьем пастбище, вторая — по колени в кустарнике. Зеваки стояли с тем выражением идиотского удивления на лицах, которое так хорошо был знакомо Ренни, на отдельных лицах он наблюдал его каждый день, а в толпе — каждый март, во время общего городского собрания. Вот только эти люди смотрели не на горящий лесовоз. А теперь и Рендольф тоже, конечно не дурак (отнюдь не мудрец, но он, по крайней мере, точно знал, с какой стороны намазан маслом его ломоть хлеба), вместе со всеми засмотрелся на то место и также удивленно разинул рот. И Джеки Веттингтон туда смотрела.

На дым смотрели все они. Дым, который доносился от горящего лесовоза.