Под маской порока-2-Не отпускай меня

— Попытка принизить кого-то в глазах постороннего и за счет этого приукрасить собственные добродетели выглядит грустно и беспомощно. Обливание других грязью никому не идет на пользу, если только вы не дешевая желтая газетенка, зарабатывающая на этой сомнительной ниве, — на сей раз господин Метьюз не удостоил Беатрис взглядом, внимательно просматривая исписанные страницы. — Итак, юные дамы, а теперь перейдем к небольшому устному опросу по предмету, дабы я смог выявить примерный уровень ваших познаний либо отсутствие такового. Вопрос первый. В каком году Люциус Первый, прозванный в народе Кровавым, объявил королевство Эллорию вкупе с завоеванными соседними странами Эллорийской империей, а себя, соответственно, ее императором?

Ответила, естественно, Маргарет, а я опустила голову пониже, искренне надеясь сойти за приложение к парте, поскольку понимала прекрасно, что едва ли смогу похвастаться высоким уровнем исторических познаний. Или вообще каким-либо.

В целом, я не заметила за господином Метьюзом ничего подозрительного. За устным опросом последовал письменный, который занял все оставшееся до конца урока время. Новый учитель не просил никого задержаться, лишь настоятельно порекомендовал найти толковый справочник по основным историческим событиями и почитать его на сон грядущий. Затем отпустил нас, и мы отправились на следующее занятие.

Временному учителю определенно удалось завладеть юными умами выпускниц, правда, вряд ли в том качестве, в котором мужчине хотелось бы. На каждой перемене все разговоры между девушками сводились неизменно к господину Метьюзу, Беатрис забыла о недостойных компании высокоморальных дев и даже смотреть перестала в нашу с Маргарет сторону. Еще бы, кому какое дело до содержанок и сироток, когда поблизости такой видный, солидный мужчина, пусть и осадивший саму Беатрис? Мы с Маргарет держались рядом друг с другом — возможно, потому, что стоять поодиночке в пустом коридоре было немного неуютно, все равно что посреди чиста поля торчать наподобие столба, — и я краем уха слышала бурные обсуждения.

Марку Метьюзу тридцать один год. Он на хорошем счету в минобразования и его карьерные перспективы не могли не вдохновлять стайку девиц, втайне мечтающих вырваться из тесноты, предсказуемости и серости Тирса. Марк не женат, не помолвлен, детей нет. Близких живых родственников тоже. В скандалах и темных делах не замешан, все время отдает работе.

Где-то я уже нечто похожее слышала. И неужели Беатрис, с восторгом излагавшая подружкам свежедобытую ее отцом информацию, не замечала сходства? Или это мне паранойя от Галена передалась? В любом случае по окончанию последнего урока я вздохнула с облегчением и поторопилась — кажется, спешное бегство из школы начинает входить в привычку — первой покинуть здание.

Встречал меня — и не сказать, чтобы данный факт сильно удивил, — Гален. Улыбнулся, забрал у меня сумку и положил на заднее сиденье машины.

— Как прошел день, дорогая? — осведомился подчеркнуто любезно.

— Как обычно, милый, — в тон ему ответила я. — А у вас?

— И у нас неплохо, — Гален распахнул передо мной дверцу переднего пассажирского места. Дождался, когда я сяду, закрыл дверь и занял водительское. — Утром до школы добрались без приключений? Никаких накладок, эксцессов или странных встреч?

— Нет.

— Вот прямо совсем никаких?

— Нет, — растерялась я. И что это он так настойчиво расспрашивает?

— Уверена? — мужчина завел мотор, автомобиль отъехал от школьных ворот и меня вдруг осенило.

— Ты что, следишь за мной?

— Мы не следим, мы охраняем, — поправил Гален невозмутимо.

— И когда я домой улетала, тоже? — хотя что значит «тоже»? Наверняка да!

— У Вэйда есть знакомые в Наринне, которых он попросил приглядеть за тобой. А когда мы сдали кольца, то я на всякий случай велел Арлесу тебя посторожить. Мало ли что, времена нынче неспокойные и от дела революции так и веет опасностью.

Я глубоко вдохнула и выдохнула. Ничего нового, все вполне ожидаемо и мужчины хотели как лучше. Я их девушка, их пара, они обязаны меня защищать. Именно защищают, а не пытаются контролировать.

Пес подери, научиться бы еще воспринимать эту повышенную заботу о моей безопасности как защиту, а не как пресловутый контроль, продиктованный собственническим желанием запереть меня в высокой башне.

— Так что там со случайными на первый взгляд встречами?

— Ну-у… Утром у нас со Стасией турист дорогу спросил, но это был обычный заезжий путешественник. Неопрятный, лохматый, небритый… — вонючий, — и близорукий ко всему прочему.

— Да? Арлес сказал, что у этого туриста была презабавная аура. Примерно как у нас.

— У вас? — тупо повторила я.

Сирены не видят ауру. И запахи мы чуем лишь чуть лучше, чем люди. Впрочем, запах давно немытого тела неплохая маскировка… Марк-турист странно на меня посмотрел и…

— Он сказал, что его зовут Марк, — пробормотала я.

— Даже представился? А ты?

— И я…

— В принципе, твое имя он и так мог выяснить.

— Кто — он?