Под музыку Вивальди

Дева в трауре прозрачномвычурном и даже модном,как окутанное в вечерутро – вовсе б не смотретьна подчеркнутую смертностьплоти сумрачно прелестной…Да, тиран хвалил недаромвирши «Девушка и смерть».

«– Ненадежен ваш обычай…»

– Ненадежен ваш обычай:если пьешь за человека,что навек покинул землю,слившись телом с ней – звучнейдолжен быть трезвон бокалов,и тогда душа услышитпоминальный звон и речивсех, тоскующих по ней.

«Недосуг крестьянам здешним…»

Недосуг крестьянам здешнимждать ли светопреставленья,

чаять ли земного рая —знают здесь из рода в род:принесут плоды деревья,и лоза – веселья грозди,и обкатанные камнис гор Инцоба принесет.

«Всяк грузин наполовину…»

Всяк грузин наполовинусостоит из речи яркой —не одни голосовыесвязки, не язык один —говорят глаза и плечи,поза каждая, осанка,а без рук красноречивыхнем бы сделался грузин.

«Эта речь – сама горячность…»

Эта речь – сама горячностьсолнечная (смысл вторичен)и нарочитою, есливозомнишь ее, взгляни,

как в запястьях перекатов,в мощных венах горных речекнегасимым пульсом бьетсяголубая кровь страны.

«А в устах прекрасных женщин…»

А в устах прекрасных женщинон, как счастье, бездыханен,а в устах мужчины, словновновь гортань его суха —вздохом, смехом ли застольным,но грузин обозначаетвсе, что одухотворенно,животворным звуком «цха».

«Вот он завтрак наш воскресный…»

Вот он завтрак наш воскресный:средь тенистых вспышек солнца —кисть седого виноградахладная, как вдохновенье,и златая плоть орехов,как извилистого мозга

слепок иль как гор бурливыхмаленькое изваянье.

«Ни при чем в краю отрадном…»

Ни при чем в краю отрадномсвечеревший неудачник —что ж ты делал ранним утром,ничего не сделав, друг?Погляди на виноградник,что плодит людскую радость,на счастливую подковугор селения вокруг.

«Нес я лестницу, что утром…»

Нес я лестницу, что утромодолжила нам соседка(мы спускали лишний шиферчерез новое окно),и какая-то старуха,рассмеявшись ртом беззубыммне сказала: «Генацвале,чем ты занят? Пей вино!»

«– Мне приснился, генацвале…»

– Мне приснился, генацвале,сам святой Георгий. Сколькобыло там людей, но сразуя его узнала иговорю: «Так много горя —почему не помогаешь?»Он же: «Разве это горе? —то ли будет – погоди».

«Не достроен дом Зураба…»

Светлой памяти Андрея Вязникова

Не достроен дом Зураба,но в единственной готовойкомнате есть шкаф и ширма,стол, – чуть призрачная мебель,пережившая блокадуЛенинграда – здесь Андреюи привычно, и уютнобудет, где б он ни был ныне.

«Воздух здешний золотистый…»