Под нами - Черное море

Подлетел, вижу на полосе среди луж выложенный из белых полотнищ крест, от него взмывают вверх красные ракеты: посадка запрещена! А у меня другого выхода не было. На выравнивании «вывесил» я истребитель над землей и тянул ручку управления на себя, пока машина, потеряв скорость, не посыпалась вниз. Коснулась колесами полосы и пошла ее пахать. На весь пробег несколько десятков метров хватило. И как только выдержала такую перегрузку передняя стойка шасси!

Когда вылез из кабины, увидел, что колеса почти полностью увязли в черноземе. Рулить совсем нельзя. Пришлось оставить самолет на середине площадки.

Генерал Т. Т. Хрюкин встретил на улице около штаба, готовый расправиться с «лихачом». Но, выслушав доклад и смерив меня взглядом с головы до ног, приказал немедленно разведать на легких самолетах местонахождение автобатальона, который накануне отправился в Скадовск. В мой же адрес неодобрительно бросил:

— Такое могут позволить только моряки, которым, как известно, море по колено. Ну, ладно, отдохни пока, гвардеец, да подумай, как взлетать будешь.

А чего тут думать: пока не просохнет полоса, не окрепнет грунт, о взлете здесь на «кобре» и разговора быть не может.

Вскоре вернулись с разведки «кукурузники». Летчики доложили, что головные автомашины автобата подходят к Чаплинке, к той самой, которую со своей эскадрильей мне пришлось штурмовать в 1941 году.

Утром 18 ноября на предоставленном мне У-2 я вылетел в Скадовск, прихватив с собой представителя штаба флота капитана 3 ранга Н. А. Федорова, специально выделенного для координации действий Скадовской авиагруппы и других сил флота с фронтом.

В тот же день в Скадовск прибыли и долгожданные машины, доставившие нам все необходимое для боевых действий. Не привезли только торпед — оружия сугубо морского, а потому на общевойсковые склады фронта не поступавшего. Пришлось полковнику Смирнову просить генерала Ермаченкова, чтобы каждый перелетавший в Скадовск торпедоносец прихватывал по две торпеды, обеспечивающих ему два боевых вылета.

С каждым днем рос наш самолетный парк. За период с 16 по 23 ноября в Скадовск перелетели 3 А-20ж, 4 Ил-4, 9 Ил-2, 12 Пе-2 и 11 «эркобр». В составе Скадовской авиационной группы насчитывалось уже 60 боевых машин.

Надо сказать, что перебазирование 23-го штурмового полка изрядно затянулось по времени. Фактически в полном составе он обосновался на новом месте лишь 4 февраля 1944 года. В целом же боевой состав Скадовской авиагруппы колебался в пределах 60 — 90 самолетов, базировавшихся в разное время на трех аэродромах — Центральном, Восточном и Птаховском, оборудованном в районе села Птаховка, что в 25 километрах северо-восточное Скадовска.

Немало внимания командиру и штабу авиагруппы пришлось уделить обороне аэродромов. Фактически два из них находились в одном-двух километрах от берега, а значит, не исключались внезапные удары по ним с моря и с воздуха. Я же больше занимался вопросами ПВО района базирования Скадовской авиагруппы. Службу воздушного наблюдения мы организовали на базе постов 122-й отдельной армейской роты ВНОС, возглавляемой капитаном Д. Е. Тоганом, а зенитное прикрытие осуществлял 1530-й зенитно-артиллерийский полк гвардии подполковника Е. И. Гоголева. Непосредственное же управление всеми силами и средствами ПВО осуществлялось с КП авиагруппы.

Боевые действия Скадовской авиационной группы начались с воздушной разведки. Причем, несмотря на предельно ограниченный запас горючего, она велась с момента нашего прилета и с каждым последующим днем становилась более интенсивной. Разведчики установили, что вражеские конвои и одиночные транспорты следуют в Крым главным образом из Одессы. Одесский порт, кроме того, принимал все плавсредства, уведенные немцами из Николаева, Херсона, Очакова. В отдельные периоды в Одесском порту их насчитывалось до 150 — 250 единиц.

Порт Ак-Мечеть (ныне Черноморское) служил конечным пунктом в Крыму, через который шло снабжение войск 17-й немецкой армии. Иногда воздушная разведка отмечала формирование конвоев на выходах из Дуная и Констанцы, откуда они следовали в Евпаторию и Севастополь.

В этой обстановке и было решено основные усилия авиагруппы направить на разгром конвоев и одиночных транспортов на ближней морской коммуникации, включая порт Ак-Мечеть. По Одесскому порту, который имел сильную защиту с воздуха, удары планировалось наносить ночью или днем, но только в сложных метеоусловиях мелкими группами и одиночными самолетами. Планировали также нанести при первой же возможности

массированный удар всеми силами по Одесскому порту. К сожалению, из-за плохих метеоусловий осуществить этот замысел не удалось.

Кстати, следует отметить такую деталь. Поскольку со штабом ВВС флота у нас не было проводной связи, нам ставили задачу не на каждый вылет или даже на сутки, а, как правило, только письменно и на некоторый период, предоставляя нам в остальном полную самостоятельность.