Под руку с Одиночеством. Дальше

Жаль было смывать роспись с лица, но… Вдвоем в душевой кабинке оказалось совсем не скучно. То есть, не тесно. Для Таньки это были совершенно неожиданные ощущения и переживания. Все оказалось очень ярко, чудесно и восхитительно. Только сравнивать было не с чем.

 

«И как тебе? — интересовалась у себя.

Жаль, что раньше не додумались сюда переместиться!

Мы ничего не теряем, наше прошлое еще впереди.»

 

— Давай сегодня без тяжелой пищи обойдемся? — Мелл любила вечерние посиделки ничуть не меньше Таньки.

— Само собой, — хозяйка расставила на маленьком кухонном столике тонкие чашечки на блюдцах. — Но холодненького-то мы попробуем? Отметим возвращение?

— Обязательно! Из этих креманок? — гостья чувствовала себя как дома, доставая небольшие шарообразные емкости на массивных квадратных ножках.

— Да, и побольше накладывай. А то со своей диетой скоро совсем на шпингалет станешь похожа, — скомандовала Танька, глядя на скривившуюся в сомнении подругу.

— На себя посмотри, червячок! Завидую я тебе иногда: ешь, что придется и сколько захочешь…

— Завтра с утра — бегаем. Зависть как рукой снимет!

 

Появились прятавшиеся в большом шкафу складные стулья. Легкий ветерок постепенно остужал тихие сумерки квартиры. Лютый, получивший свою долю мармеладки, одним глазом все-таки наблюдал за перемещениями мороженого. И успокоился, только когда хозяйка поставила для него широкую мисочку с десертом.

 

— Любишь ты своего котика, — отправила в рот первую порцию прохлады Мелл.

— Тебя я тоже люблю. Это не смущает? — Танька как раз включила музыку. «Шоссе в ад», как всегда — вовремя.

— И я тебя люблю, сладкая, — вызывающе прищурившись, Мелл облизывала ложечку.

— Вот и нефиг ревновать. Лучше расскажи, ты почему так заинтересовалась действиями медика?

— Хочу стать колдуньей[1], — мороженое снова отправилось в рот. — Буду работать с универсальной энергией жизни.

— Рэйки[2]? — Танька задумчиво покачала головой и слизнула мороженку. — Станешь нести просветление в смятенные бытием души? — спросила уже шутливо.

 

— Какое, в жопу, просветление?! — притворно возмутилась Мелл. — Ты еще про космическое сознание вспомни или выход на внутреннее Я! Чушь. Могу допустить позитивное мышление, но ведь у каждого свое виденье правильного, — она вздохнула, помешивая стремительно тающую массу.

— Надеюсь, ты не разделяешь энергию на внутреннюю и космическую?

— Нет, конечно! Только думать все равно нужно о хорошем, так правильно, — немного рассеяно закончила.

— Ладно, догрызаем вкусное и пойдем баиньки. Уже глаза слипаются, — Танька налегла на сладкое.

— Доедай, я постелю сама. Матрац в шкафу?

***

— Так она все знает, получается? — прозвучало несколько разочаровано.

— Ну, с тобой не сравнить… — начал было оператор, но увидел грозно поднимающегося техника и успокаивающе замахал руками. — Все, все! Извини. Я оговорился: в отличии от тебя! — он ловко выскользнул из кресла и с хохотом спрятался за его спинку.

— Сколько можно?!

— Это от меня не зависит, оно само наружу просится.

— Знаешь, как называется то, что само наружу просится? — не остался в долгу техник.

***

Оказывается, продавленным диваном не пользовались. Перед ним, прямо на полу, Мелл создала для двоих шикарную постель. В конце концов, единственный известный источник жизненной энергии — это любовь. А доверие — одна из форм проявления этого чувства.

 

— Бывает, так как-то немного необычно лучик Солнца ляжет, и уже чувствуешь это место по-другому, — откровенничала Мелл перед сном.

— Часто с тобой такое? — лежать на очень широком ложе оказалось на редкость уютно и Танька слушала с интересом, отогнав сон.

— Очень часто. Почти всегда, даже. Все становится другим вдруг, ты узнаешь саму суть окружающего. Достаточно подумать: вот кому-то этот кусочек пространства или этот человек родной и понятный, и уже знаешь и видишь и чувствуешь, то же, что и они. Я сумбурно рассказываю, да? — она повернулась к подруге. — Никогда никому не говорила об этом, — сумела передать взглядом раньше, чем произнесла вслух.

— Ты не бойся, просто говори. Я понимаю тебя даже лучше, чем иногда себя, — Танька повернулась на бок и рискнула одобрительно погладить руку подружки.

 

«Да что это такое?! — Танька была сама не своя. По плечам пробежал легкий озноб.

Ты знаешь! Еще — Мелл умеет очень многое, как и ты. Только…

Что? Ее способности никто не развивал?

Верно. Помнишь, как говорил Анси? — помогало подсознание.

У этого места особый дзен, так?

Да, особенный, но было… О! Ведьмы — это совсем другой уровень взаимодействия, вот!

Но она же сказала, что собирается стать колдуньей.

Ну! А колдунья — это уровень еще другее.

Чиво?! Я нифига в этом не понимаю и не собираюсь. И вообще, мы — Дьявол! — обиделась своим мыслям Танька.»

***

— Вот сейчас, только, давай без шуточек мне! — техник почти оскалился на оператора.

— Согласен на все сто. Сильно сказал, добавить просто нечего, — выставил перед собой ладони оператор.

— То-то же, — вернулся к просмотру, уже удовлетворенный.

***

Танька мысленно включила музыку в проигрывателе на одной из полок. Полет валькирии на электрогитаре проходил вполне нормально…