Под сенью Святого Павла: деловой мир Лондона XIV — XVI вв.

Известно, что появление различных видов кредита стало одним из следствий развития товарного производства, товаризации личного потребления, увеличения потребности самых разных слоев общества в деньгах как средстве платежа и обмена. Это был товарный кредит, когда товары продавались, а оплата их предполагалась в течение более или менее длительного срока, а также авансирование под товары, или фактически денежный кредит. Оформляется также коммерческий кредит, включавший в себя и денежный, и товарный кредит и позволявший ускорить реализацию товаров и весь процесс оборота капитала^{644}.

Наши источники позволяют говорить о том, что кредитно-финансовые операции занимали важное место в деятельности лондонских олдерменов — этих деловых людей, осуществлявших разнообразную и широкомасштабную торговлю.

Мэр Лондона 1353–1354 гг. Адам Фрэнси в письме бейлифам Глостера просит оказать содействие лондонскому торговцу пряностями Эндрю Обри[109] в возврате долга в 100 ф. за товары

^{645}. Любопытно, что Адам Фрэнси был хорошо знаком с семейством Обри: сын Эндрю Обри — Джон, бакалейщик и олдермен 1370–1377 гг., был женат на дочери Адама — Мод, что дополнительно скрепляло их деловые интересы^{646}. С аналогичной просьбой обратился мэр 1355–1356 гг. Саймон Фрэнси в Оксфорд: заставить Уильяма Атте Шата, горожанина Оксфорда, уплатить 40 марок (около 27 ф.) за товары виноторговцу Лондона Джону Стоди^{647}.[110]

Обратим внимание на следующие обстоятельства. Олдермены, обладая немалыми денежными средствами и осуществляя торговые мероприятия, снабжали товарами в кредит провинциальных английских купцов, в данном случае — из Глостера и Оксфорда. Важно также, что глава столичного муниципалитета официально отстаивает торгово-финансовые интересы лондонских купцов.

История сохранила интересные данные о кредитной активности упомянутых выше Адама и Саймона Фрэнси. В 1343 г. Адам и его финансовый партнер Томас де Брэндон предоставили кредит в размере 240 ф. Джону Петиту, рыцарю из Корнуолла, и двум его «коллегам», за возвращение которого должники несли как коллективную, так и личную ответственность^{648}. Когда подошел срок погашения кредита, лондонцы, учитывая неплатежеспособность должников, предъявили иск о возмещении ущерба за счет корнуоллских земель сэра Джона Петита.

В ответ на такое требование шериф Корнуолла «надлежащим образом официально передал им права на владение недвижимостью без каких-либо ограничений»^{649}. Однако реализовать данное решение оказалось невозможным по очень веской причине. Выяснилось, что сэр Джон Петит, на протяжении нескольких лет испытывавший серьезные материальные затруднения, ранее уже получил заем в 1600 ф. от Уильяма Монтегю, первого герцога Солсберийского, после кончины которого, в 1344 г., его душеприказчики отстояли переход корнуоллских владений рыцаря в собственность семейства Монтегю. Неудивительно, что могущественный аристократический род оказался влиятельнее и предпочтительнее лондонцев, даже из числа олдерменов. И все же эта история имела продолжение, детали которого, к сожалению, нам не известны, но, что важно, известен результат. Адам Фрэнси в первой половине 40-х гг. XIV в. все же сумел приобрести земли неподалеку от Корнуолла, а его дочь — Мод — после 1381 г. вышла замуж за Джона Монтегю, третьего герцога Солсберийского (это был ее третий брак)^{650}.

Приведенные факты, кроме всего прочего, позволяют говорить об устойчивом интересе одной из фамилий лондонских олдерменов XIV в. к земельной собственности, о стремлении получить ее доступными способами, о чем мы подробно скажем далее.

Оба Фрэнси — Адам и Саймон — в качестве кредиторов проявляли невиданную активность в Корнуолле в 1340–1350-х гг., субсидируя, в том числе самого Черного Принца[111] и его наследников^{651}. Дж. Хэтчер объясняет причину столь повышенного интереса лондонцев к графству тем, что в XIV столетии здесь весьма динамично формировался земельный рынок, а залежи оловянной руды создавали хорошие стимулы для торговли оловом, что не могло остаться без внимания предприимчивых купцов^{652}

.

Любопытно, что и семья Петитов сохранила и продолжила деловые контакты с лондонскими купцами-олдерменами. В частности, 17 июня 1345 г. Мичел Петит, сын незадачливого сэра Джона, совместно с неким Уильямом Уорином из Корнуолла признали долг СаймонуФрэнси в размере 45 ф.^{653}

Деловые отношения Адама Фрэнси и Томаса де Брэндона прослеживаются до конца 1345 года. В сферу их финансовых интересов входили, прежде всего, представители рыцарства. Известно, что 13 мая 1345 г. они совместно предоставили 300 ф. рыцарю Джону Энгейну и некоему Александру из Гонадестона^{654}. А 26 ноября того же года сумму в 40 ф. от них получили три рыцаря — Джон ле Бил, Джон де Эвшем и Томас де Баа^{655}.