Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века

Задача украшения приходской церкви, в соответствии с завещанием Маргариты, чей муж был там похоронен в капелле Св. Николая, оказалась тем более важной, что Николя Ле Клерк долгие годы был кюре этой церкви, являвшейся символическим центром патримонии Ле Клерков. Важную роль в этом играл университет, который обладал правом светского патроната над некоторыми парижскими церквами, в том числе и над церковью Сент-Андре-дез-Ар. Это означало, что на освободившееся вакантное место кандидатуру выдвигали по очереди факультеты и нации. Впрочем, такой порядок не препятствовал превращению «университетских» приходов в почти семейную собственность влиятельных парижских родов. Так, на протяжении большей части XVI века приход Сен-Ком-э-Сен-Дамиан удерживала парижская семья Версорисов[116]. Церковь Сент-Андре-дез-Ар также осталась в руках Ле Клерков. В 1547 году племянник теолога, Пьер Ле Клерк, доктор прав и хранитель апостолических привилегий Парижского университета, сменил дядю на должности кюре. Впрочем, в акте Пьер обвинялся в том, что завладел приходом обманным путем, воспользовавшись болезнью Николя Ле Клерка[117]

.

В этих и во многих других случаях теолог

жаловался перед Богом и правосудием на величайшие несправедливости, беспокойства, неблагодарности и клевету, чинимые против него… племянниками, в отношении которых из-за их подношений, связей, затягивания, жульничества, проволочек, подвохов и прочих зловещих обходных путей он не смог добиться правосудия[118]

.

Мы можем увидеть в его актах мнительность, подозрительность, склонность к конфликтам и нелюбовь к компромиссам, что проявлялось и в университетской карьере. Не отрицая этого, отметим еще раз, что сам характер актов — отмена дарений — диктует такой стиль, коль скоро надо было доказать неблагодарность и, что еще пуще, угрозу жизни дарителю. Он разоблачает намерение племянников «замучить указанного мэтра Николя Ле Клерка и мучениями заставить его принять смерть и в величайших бедствиях окончить свои короткие дни старости»[119]. Несмотря на грустное пророчество, сделанное в 1547 году, дни его старости были не столь коротки. Он прожил еще больше десяти лет, пережив племянницу с ее супругом, неблагодарных племянников и даже своих учеников из Лотарингского дома.

Б. Канцлер Жак Спифам (1503–1566)

Жак Спифам происходил из семьи итальянских финансистов, давно укоренившихся в Париже. Став доктором обоих прав (in utroque jure), он некоторое время преподавал в коллегии кардинала Лемуана, был избран прокурором французской нации и ректором университета. При этом он был секретарем кардинала Лотарингского (о котором речь шла выше), а впоследствии и его викарием. В 1529 году он стал обладателем должности советника-клирика Парижского парламента и играл важную роль в среде парижских магистратов. В это же время он получил несколько церковных бенефиций. Став в 1533 году канцлером университета, он стремился восстановить значимость этой должности, используя еще и свой статус советника Парламента для преобразований в стенах alma mater

. Он возглавляет парламентскую комиссию, призванную реформировать факультет права, и всерьез пытается превратить символические права канцлера, от имени которого происходило присвоение степени, во вполне реальные прерогативы. В 1536 году это стало причиной конфликта с факультетом теологии, а в 1540 году — с факультетом медицины. О последнем случае мы осведомлены полнее. Медики традиционно приносили канцлеру на подпись список кандидатов, ранжированный в соответствии с академическими успехами. Спифам же настаивал на своем праве решающего голоса. Ему удалось добиться, чтобы процедура происходила не на факультете медицины, а в зале епископского дворца в присутствии канцлера[120]. Поскольку конфликт разбирался в Парламенте, мы знаем аргументы Спифама, высказанные его адвокатом:

согласно апостолическим и королевским привилегиям канцлер Парижской Церкви предназначен к управлению и надзору за обучением в Парижском университете, и ему дана власть испытывать студентов, в зависимости от факультета и науки, которыми они занимаются, и присваивать им метризу и степень по их заслугам[121].

Таким образом, постановление парламента от 1 июня 1540 года можно считать частичной победой канцлера — его контроль над процедурой экзаменов укрепился.