Интересы Сергея Николаевича в литературе были очень разносторонними. В его исполнении впервые познакомились мы с трагедиями и комедиями Шекспира, с творениями Мольера, Фильдинга, Кальдерона.
Одним из самых любимых поэтов покойного был Ф. И. Тютчев, стихи которого о русской природе он читал всегда с каким-то особым трепетным волнением, и это, конечно, играло большую роль в воспитании у нас благородных и чистых понятий о красоте.
<…> Вместе с Сергеем Николаевичем я, еще будучи совсем юным, впервые попал в Малый театра на пьесу Островского «Свои люди — сочтемся». Роль свахи исполняла Ольга Осиповна Садовская. Сергей Николаевич, буквально влюбленный в ее игру, в течение всего спектакля находился в каком-то особенно восторженном настроении, которое передалось и нам и осталось у меня навсегда как одно из памятных воспоминаний юных лет.
Много еще и других, не менее ярких, фактов можно было бы привести, чтобы подтвердить то, какую выдающуюся роль в жизни моей и моих сверстников сыграл Сергей Николаевич, воспитавший в нас любовь к самым разнообразным проявлениям художественной культуры.
Он открыл перед нами величие русского изобразительного искусства, показав нам бессмертные творения Андрея Рублева, Кипренского, Сурикова и Васнецова. Он научил нас восхищаться гениальными творениями Глинки, Мусоргского, Бородина и Рахманинова. Он был первым, кто навсегда внедрил в наше молодое сознание преклонение перед мастерством Щепкина и Ермоловой, Шаляпина и Неждановой. <…>
Сейчас, когда Сергея Николаевича не стало, особенно хочется выразить свое благодарное чувство к его светлой памяти и сказать, что если многие из тех, кто знал его и общался с ним, с пользой работают сейчас в различных областях <…> искусства, то этим они обязаны своему дорогому, незабвенному учителю, воспитателю и другу.
Вечная ему память!
Георгий Самарин.
2/VII-55 г.
Сабуров Андрей Александрович[163]
Говорить о Сергее Николаевиче и легко и трудно. Легко потому, что он оставил в воспоминаниях у каждого, кто его знал, очень много больших и богатых впечатлений. Трудно потому, что для каждого, кто его знал, он был по-настоящему близким человеком. И с ним была связана внутренняя, интимная жизнь каждого из его друзей и знакомых.
Мне хотелось бы остановиться на характеристике самого Сергея Николаевича Дурылина как человека, которого я знал в течение многих лет и с которым был по-настоящему лично близок.