Под управлением любви

На полотне у Аллы Беляковой,где темный сад немного бестолковый,где из окна, дразня и завораживая,выплескивается пятно оранжевое,где все имеет первозданный види ветви как зеленая оправа,где кто-то бодрствует, а кто-то спитв том домике, изображенном справа, —там я бываю запросто в гостях,и надобности нет о новостяхвыспрашивать дотошно и лукаво.По лесенке скрипучей в сад схожуи выгляжу, быть может, даже хмурым;

потом сажусь и за столом сижупод лампою с зеленым абажуром.Я на виду, я чем-то удручен,а может, восхищен, но, тем не мене,никто, никто не ведает, о чемя размышляю в данное мгновенье,совсем один в той странной тишине,которою вселенная объята…И что-то есть, наверное, во мнеот старого глехо[2] и от Сократа.

Дерзость, или Разговор перед боем

– Господин лейтенант, что это вы хмуры?Аль не по сердцу вам ваше ремесло?

– Господин генерал, вспомнились амуры —не скажу, чтобы мне с ними не везло.– Господин лейтенант, нынче не до шашней:скоро бой предстоит, а вы всё про баб!– Господин генерал, перед рукопашнойзолотые деньки вспомянуть хотя б.– Господин лейтенант, не к добру все это!Мы ведь здесь для того, чтобы побеждать…– Господин генерал, будет вам победа,да придется ли мне с вами пировать?– На полях, лейтенант, кровию политых,расцветет, лейтенант, славы торжество…– Господин генерал, слава для убитых,

а живому нужней женщина его.– Черт возьми, лейтенант, да что это с вами?Где же воинский долг, ненависть к врагу?!.– Господин генерал, посудите сами:я и рад бы приврать, да вот не могу…– Ну гляди, лейтенант, каяться придется!Пускай счеты с тобой трибунал сведет…– Видно, так, генерал: чужой промахнется,а уж свой в своего всегда попадет.

Мое поколенье

Всего на одно лишь мгновеньераскрылись две створки ворот,и вышло мое поколенье

в свой самый последний поход.Да, вышло мое поколенье,усталые сдвоив ряды.Непросто, наверно, движеньев преддверии новой беды.Да, это мое поколенье,и знамени скромен наряд,но риск, и любовь, и терпеньена наших погонах горят.Гудят небеса грозовые,сливаются слезы и смех.Все – маршалы, все – рядовые,и общая участь на всех.

«В больничное гляну окно, а там, за окном, – Пироговка…»