Под управлением любви

Ворон над Переделкином черную глотку рвет.Он как персонаж из песни над головой кружится.Я клювом назвать не осмеливаюсьего вдохновенный рот,складками обрамленный скорбными, как у провидца.И видя глаз прозорливый, и слушая речи его,исполненные предчувствий, отчаяния и желчи,я птицей назвать не осмеливаюсь крылатое существо —как будто оно обвиняет, а мне оправдаться нечем.Когда бы я был поэтом – я бы нашел словаточные и единственные, не мучаясь, не морочась,соответствующие склонностям этого существа

и скромным моим представлениямо силе его пророчеств.Но я всего стихотворец: так создан и так живу,в пристрастии к строчке и рифме,в безумии этом нелепом,и вижу крылья, присущие этому существу,но не пойму души его, ниспосланной ему небом.Я выгляжу праздным и временнымв застывших его глазах,когда он белое яблоко рассекает крылом небрежным.Я здесь прозябаю, в малиннике,он царствует в небесах,и в этом его преимущество передо мною, грешным.

Ворон над Переделкином черную глотку рвет,что-то он все пророчит мне будто бы ненароком,и, судя по интонациям, он знает все наперед…Но в этом мое преимущество перед леснымпророком.

«Я в Кёльне живу. Возле Копелева…»

Я в Кёльне живу. Возле Копелева.В Собор захожу по утрам.Хватает еды мне и топлива,и мало трагедий и драм.Из этого, правда, не явствует,что сытостью я обольщен,

и к людям, в их помыслы частные,мой въедливый взор обращен.А что в этих людях таинственных?И чем они нынче полны?И нет ли страстей в них воинственных,а может, уколов вины?Вот каменщик замер над кладкою,вот с площади выметен сор,и улицей, будто украдкою,задумчивый едет таксёр.Рабы философии будничнойнадежнее прячут улов,и дух круасанов из булочной

привычен, дразнящ и здоров.Покуда пророки витийствуюти учат, как праведно жить,котомку фортуны единственнуюхотя б до крыльца дотащить.Как все-таки мало несхожегово всем, что вокруг наяву…– Ну как? – вопрошаю прохожего.– Да так, – отвечает, – живу.Весь город, как мальчик с обновочкой,с какою-то тайной в глазах…Здесь жили и Раечка с Левочкой —да нынче она в небесах.

«Со скоростью сто сорок километров…»