Под знаком Рыб (сборник)

Что еще сказать? Затратив многие дни и придирчиво изучив каждую отчетливую букву и каждое стертое словом в тексте, Амзе в конце концов нашел ответ и на тот вопрос, над которым бился так много лет, – каким образом и откуда первые отряды готов проникли в осажденную Гумлидату. Ведь Гумлидата была окружена высокой стеной из грубых, а местами и отесанных гигантских глыб, укреплена со всех сторон горнверками и вдобавок окружена глубокими ущельями, высокими горами, гиблыми трясинами и глухими лесами, не считая пологих гласисов в виде длинных букв Г, ограждавших все ее границы. Разгадка, однако, оказалась довольно простой. Ради вас и всего нашего народа попробую пересказать вкратце эту историю, которую Адиэлю Амзе пространно поведали прочитанные им мертвые буквы Книги.

У готов были союзники из гуннов, и одна из гуннских девушек по имени Альдаг или Гельдаг, то есть «Ворона», выехала на осле из лагеря гуннов на прогулку, а осел забрел в винодельню в окрестностях Гумлидаты, и там девушку схватили слуги старого тирана Гипиона (деда того Гипиона, который позже передал Книгу Хроник прокаженным) и привели к своему господину. Душе молодой девушки отвратителен был этот старик с его стонами и хрипами и ненавистна постланная для нее нежная постель, а запах старика был ей столь же нестерпим, как запах местных храмов и всего этого города. Поэтому девушка попыталась бежать, но ее поймали. Она снова бежала и ее снова поймали, и так повторилось еще несколько раз, пока она не оставила мысль о побеге, но затаила в душе мысль о мести своим тюремщикам.

Все это происходило в преддверии нашествия готов во главе с их предводителем Гадитоном, и жителей Гумлидаты уже тревожили слухи о том, что всюду, куда приходят готы, они побеждают, захватывают и уничтожают, так что и их городу, возможно, грозит разрушение, а его народу – ужасная смерть. Старый Гипион был так подавлен этим приговором судьбы, что впал в черную меланхолию и не находил себе покоя даже ночью, разве что в объятиях молодой Альдаг, которая неожиданно для всех изменила свое поведение и стала дарить ему такие любовные ласки, которых он не познал до того ни с кем другим. Если бы не это, старик, наверно, умер бы от тоски еще до того, как его обезглавили готы. Его благодарность Альдаг была так велика, что он подарил ей золотой нагрудник, сделанный из мелких цепочек, петельки которых были соединены в виде рисунка, изображавшего Долину Журавлей. Эта долина была знаменита тем, что землетрясение сдвинуло здесь ряды камней в крепостной стене, и местные жители боялись туда ходить. Но Альдаг бывала там, потому что слуги старого Гипиона, увидев, как она нравится их господину, ослабили свою бдительность, и она теперь ходила куда пожелает.

Как-то раз Альдаг сидела в саду Гипиона, играя с маленьким домашним осликом, вскормленным женской грудью (ибо в Гумлидате существовал обычай наказывать женщин, в особенности знатных, забеременевших неведомо от кого, тем, что у них забирали новорожденного, а вместо него давали на вскармливание детеныша какого-нибудь домашнего или лесного зверя). Альдаг любила играть с животными, потому что ее отец, клоун Гихоль, выступал с медведями, которых сам и дрессировал. Детеныш дикого осла-онагра взревновал к ослику и заревел, будто его убивают. Альдаг засмеялась и дала ему в утешение свой нагрудник, и погладила, и вдруг ее душу охватила печаль при виде этого дикого осленка, потому что она вспомнила, что и сама находится в неволе, вдали от своих собратьев – свободных людей, путям которых не преграда ни стена, ни дверь, ни засов. В ней снова проснулась ненависть к своим тюремщикам. И вдруг вид нагрудника с изображением Долины Журавлей на шее онагра натолкнул Альдаг на план мести, и ее сердце забилось так сильно, что она даже прижала его рукой, чтобы никто не услышал, что оно велит ей сделать. Она поднялась и, сделав вид, что играет с онагром, повела его за собой и привела в Долину Журавлей. Там она нашла пролом в стене, образовавшийся при землетрясении, и вытолкнула через него онагра вместе с нагрудником, чтобы подать своим сородичам знак войти в город через этот пролом. А сама вернулась к Гипиону и своей нежностью усыпила внимание старого тирана и его слуг, чтобы те не заметили, как готские отряды станут пробираться в город.