Подарок ко дню рождения

Я снова отвела его в постель, сказав, что бесполезно сидеть и ждать отца, поскольку он вернется еще не скоро. Так и случилось. Собственно говоря, я уже была в кровати, хоть и не спала, лежала в темноте. Когда я посмотрела на часы, то увидела, что уже больше двух. Что можно делать в Западном Хендоне до двух часов ночи? Мне этого не понять. Когда я раньше говорила Джерри, что иду гулять с Каллумом, то никогда не могла придумать, где мы были.

Айвор Тэшем переехал в новый дом. Конечно, об этом ничего не писали в газетах – это не такая уж важная новость, – но я видела заметку в одном из цветных приложений, в разделе о собственности. Это красивый особняк где-то в Вестминстере, такой дом могут позволить себе только очень богатые люди, и я подумала о том, откуда он берет деньги. Его отец умер несколько месяцев назад, я видела объявление о его смерти, и там было написано, что он оставил сына и дочь, Айвора и Айрис, так что, я думаю, Айвор получил львиную долю наследства. На фото в журнале он стоит перед домом на лестнице, ведущей к входной двери, и Кармен рядом с ним в черном костюме, который чуть-чуть ей узковат, а на ногах у нее туфли, которые, как мне однажды сказала Хиби, называются «трахни меня». Такие вещи она любила. Все это гармонирует с маской, собачим ошейником и сексуальными игрушками.

Этот снимок я вырезала и вклеила в свой альбом. Непонятно, зачем я его веду и почему продолжаю пополнять его. Наверное, я думаю, что когда-нибудь он мне пригодится. Однажды мама сказала мне, что ведение такого альбома является признаком психического расстройства у взрослого человека.

Все то время, пока я жила на Ирвинг-роуд, у меня не было выходных. Я могла бы их иметь, нужно отдать Джерри должное – он не рабовладелец, но не могла придумать, куда пойти, не говоря уже о том, с кем. Когда я работала в библиотеке, были несколько человек, которых можно было бы назвать друзьями, и одна из подруг могла бы пойти со мной, но когда я ушла оттуда, мы перестали перезваниваться. Правда в том, что никто из них не захотел поддерживать со мной отношения. Несомненно, они нашли более веселую компанию. Ну, пусть это был не отпуск, но наступил такой момент, когда мне пришлось на две недели уехать. Мама заболела – ну, не по-настоящему заболела. Ей сделали гистерэктомию, и нужно было, чтобы с ней кто-то побыл, когда она вернется из больницы. Джерри ничуть не возражал. Он сказал, что теперь, когда Джастин ходит в школу, они вдвоем прекрасно проживут. Одна из девушек, Грания или Уэнди, будет рада заехать. Он такой неблагодарный; кажется, он даже обрадовался, что меня не будет в его доме.

Я приехала в Онгар за день до ее выписки из больницы и, должна сказать, с удовольствием провела там одна день и ночь. Без нее там было совсем иначе, тихо и спокойно. Она всегда суетится и дает бесплатные советы, поэтому мне не очень нравился этот дом, но, оценив одиночество в такой красивой обстановке, к которой я не привыкла, я начала думать о том, как счастлива могла бы быть там, если бы мать осталась в больнице. Если бы дом был моим, если бы я получила его в наследство… О, разумеется, она вернулась домой, я привезла ее на следующее утро.

Она самым возмутительным образом носилась со своей болезнью. Очень милая и высококвалифицированная медсестра уверяла меня, что после выписки из больницы мама не будет испытывать боли, но будет чувствовать себя усталой. Я не должна позволять ей поднимать ничего тяжелого. Ну, с этим проблем не было. Мама не пыталась ничего поднимать, ничего тяжелее чашки с чаем. Она весь день сидела, задрав ноги, и жаловалась на ломоту в спине и на головную боль и говорила, что чувствует себя так, словно из нее извлекли все внутренности – это ее слова, не мои. Все удовольствие от пребывания в этом доме испарилось, и я даже начала с нетерпением ожидать возвращения на Ирвинг-роуд.

Я оставила Джерри номер ее телефона, но он не позвонил ни разу. Я твердо решила не ругаться с мамой, и до определенного времени мне удалось исполнять свой зарок. На ее упреки или очередные поучения я только улыбалась и ничего не говорила в ответ. Но она начала меня провоцировать. Я прожила в ее доме десять дней и все это время терпела, но тут я сдалась, закричала в ответ, и мы ужасно поругались.

Все началось с ее вопроса о моей работе. Сперва она заявила мне, что раньше не говорила об этом, поскольку решила, что будет более тактично подождать несколько дней, но больше она не может сдерживаться. Она обо мне беспокоится. Если я действительно хочу быть няней, не лучше ли мне пройти необходимый курс обучения? Есть такие курсы под названием «Няня Норланда». Означает ли это, что я должна прямо сейчас отправиться в город Норланд? О, она еще добавила, что оплатит их, если это потребуется. Я пришла в ярость. Разве я недостаточно взрослая, чтобы самой принимать решения? Если ей хочется потратить на меня деньги, она могла бы выделить мне часть из того, что оставил отец.