Подавляй и властвуй. Как люди теряют человечность?

Третья экспериментальная ситуация (тесная пространственная близость) была аналогична второй, но с той разницей, что теперь жертва и испытуемый находились уже в одной комнате и сидели на расстоянии всего полуметра друг от друга. Таким образом, испытуемый имел возможность не только слышать, но и воочию наблюдать реакции своей жертвы.

Четвертая и последняя стадия этой экспериментальной серии, моделирующая ситуацию прямого физического контакта, была идентична третьей — за тем исключением, что для получения электрического удара ученик должен был положить руку на прибор. Когда после разряда в 150 вольт ученик отказывался делать это, экспериментатор приказывал испытуемому, чтобы он самолично положил руку провинившегося ученика на прибор. Таким образом, подчинение приказу экспериментатора в данной ситуации требовало от испытуемого вступить в физический контакт со своей жертвой.

В каждой экспериментальной ситуации принимало участие сорок взрослых испытуемых. Полученные результаты показали существенное снижение тенденции подчинения авторитету экспериментатора по мере сокращения дистанции между испытуемым и жертвой. Средние показатели критической интенсивности электрического удара, после применения которого испытуемые отказывались от продолжения эксперимента.

Если говорить о процентном соотношении покорных и непокорных испытуемых в каждой экспериментальной ситуации, то здесь мы имеем следующие результаты: в первой ситуации отказались подчиниться экспериментатору 34 % испытуемых, во второй — 37,5 %, в третьей — 60 %, в четвертой — 70 %.

Как объяснить этот результат? Можно предположить, что по мере физического «сближения» с жертвой испытуемый все больше осознает тяжесть ее страданий и в соответствии с этим регулирует свое поведение. Такое истолкование не лишено смысла, но наши данные не подтверждают его правомерности. Завершив эксперимент, мы просили каждого испытуемого оценить по 14-балльной шкале тяжесть страданий жертвы и не обнаружили по данному параметру сколько-нибудь существенных различий между четырьмя экспериментальными ситуациями. Поэтому можно предположить, что здесь задействованы иные поведенческие механизмы.

Провоцирование эмпатических реакций. Не только в тех случаях, когда испытуемый не получает обратной связи с жертвой, но даже и тогда, когда он слышит, но не видит свою жертву, он отчужден от ее страданий и мыслит их как нечто далекое и абстрактное. Умозрительно он понимает, что своими действиями причиняет другому человеку боль, однако этот факт лишь осознан, но не прочувствован им. Это довольно распространенное явление. Вспомним хотя бы события военного времени. Летчик, сбрасывающий бомбу, естественно, представляет себе, что он несет людям боль и смерть, но в этом знании нет аффективного компонента и потому человеческие страдания, ставшие результатом его действий, не пробуждают в нем эмоционального отклика. Вполне возможно, что визуальные сигналы, ассоциированные со страданиями жертвы, служат своего рода триггером эмпатических реакций, которые, в свою очередь, позволяют испытуемому более глубоко ощутить внутреннее состояние жертвы. Можно также предположить, что эмпатические реакции могут побуждать и, порождая чувство дискомфорта, заставлять испытуемого искать выхода из ситуации, вызывающей эти реакции. Если это так, то последовательное снижение тенденции к подчинению в четырех экспериментальных ситуациях связано с последовательным увеличением разнообразия эмпатических сигналов.

Сужение когнитивного поля и защитный механизм отрицания. В ситуации, когда испытуемый дистанцирован от жертвы, возможно сужение когнитивного поля: жертва как бы выпадает из сознания испытуемого, акт нажатия на тумблер не ассоциируется с ее страданиями, и потому испытуемый не оценивает свой поступок в моральном плане. Когда жертва находится рядом, испытуемому гораздо труднее исключить ее из своего сознания. Она неизбежно вторгается в него, потому что находится в поле зрения испытуемого. В ситуации дистанцирования жертва напоминает испытуемому о своем существовании и дает ему знать о своих страданиях только после удара в 300 вольт. Однако эта обратная связь носит спорадический характер и к тому же быстро прерывается. В ситуации тесной пространственной близости, когда испытуемый имеет возможность видеть жертву, она становится постоянным элементом когнитивного поля, и здесь уже не может быть задействован механизм отрицания. Один из испытуемых — участников первой экспериментальной ситуации сказал: «Забавно, но, фактически, как-то даже забываешь о том, что за стеной сидит человек, хотя и слышишь его. Какое-то время, причем довольно продолжительное, я только и делал, что читал надписи да щелкал тумблерами».