Подавляй и властвуй. Как люди теряют человечность?

Реципрокные поля. В ситуации тесной пространственной близости не только испытуемый имеет возможность видеть жертву, но и ученик — наблюдать за своим учителем. Теперь уже и действия испытуемого становятся объектом наблюдения жертвы. Наверное, легче чинить неприятности другому человеку, когда он не видит тебя, нежели в том случае, когда он наблюдает за тобой. Если жертва следит за направленными против нее действиями, это может вызвать у исполнителя чувство стыда или вины, которые, в свою очередь, могут остановить его. В языке есть множество выражений, описывающих это чувство дискомфорта, а также подразумевающих недопустимость прямой конфронтации с другим человеком. Так, например, мы говорим, что гадость легче сказать «за спиной», чем «в лицо». Если мы лжем человеку, нам трудно бывает «смотреть ему в глаза». Мы «смотрим в пол», испытывая чувство стыда, и «отворачиваемся в смущении», стараясь избавиться от дискомфорта. Человеку, приговоренному к расстрелу, завязывают глаза, и смысл этого ритуала не только в том, чтобы уменьшить страдания жертвы, но и в том, чтобы избавить от стресса исполнителя приговора. Одним словом, когда испытуемый оказывается рядом со своей жертвой, он, несомненно, чувствует, что он более полно представлен в поле ее восприятия, и это может вызывать у него чувство неловкости, смущение и в конечном счете способно даже побудить его отказаться от применения наказания.

Феноменальное единство действия. В ситуации слабой обратной связи испытуемому трудно прочувствовать взаимосвязь между собственными действиями и последствиями этих действий для жертвы. Поведенческий акт и его последствия отделены друг от друга и физически и пространственно. Испытуемый производит свои манипуляции в одной комнате, а протесты и жалобы жертвы звучат в другой. Объективно эти два события коррелируют друг с другом, но субъективно они не складываются в неразрывное целое, образующее причинно-следственную связь. Осознание поступка, смысл которого можно выразить словами «Я причиняю боль человеку», затрудняется уже в силу пространственных параметров спланированной ситуации. В какой-то степени это схоже с исчезновением фи-феноменов, когда мигающие световые пятна слишком удаляются друг от дурга.

В условиях третьей экспериментальной ситуации поступок приобретает уже несколько большую взвешенность, поскольку решение причинить человеку боль принимается и осуществляется в непосредственной близости от него. И наконец, лишь в ситуации, предполагающей возможность физического контакта, можно говорить о всесторонней взвешенности поступка.

Возникновение группы. То, что Жертва находится в другом помещении, имеет своим следствием не только ее отдаление от испытуемого, но и сближение испытуемого с экспериментатором. Мы имеем здесь дело с возникновением групповой структуры, включающей в себя двух человек — испытуемого и экспериментатора, тогда как жертва заведомо исключена из этой группы. Стена, за которой оказывается ученик, лишает его чувства контакта, которое доступно и испытуемому, и экспериментатору. В первой экспериментальной ситуации ученик, в сущности, выступает в роли изгоя, — он одинок и физически, и психологически.

В тех же ситуациях, когда жертва оказывается в той же комнате, что и испытуемый, у них появляется возможность объединиться против экспериментатора. Испытуемому уже не приходится в одиночку противостоять давлению экспериментатора — рядом с ним потенциальный союзник, который поддержит его, если он взбунтуется против приказов экспериментатора. Таким образом, изменение пространственного размещения участников опыта в различных ситуациях может повлечь за собой также изменение состава участников складывающихся альянсов.

Приобретение поведенческих диспозиций. Замечено, что белые мыши редко нападают на своих маленьких собратьев. Скотт (Scott, 1958) объясняет это обстоятельство механизмом пассивного торможения. Он пишет: «Будучи помещено в ситуацию, в которой отсутствуют условия или необходимость совершать определенные действия, оно [животное] научается не совершать эти действия. Это можно назвать пассивным торможением. Данный принцип имеет огромное значение для воспитания миролюбия, ибо он означает, что человек может научиться не воевать, просто не воюя».

Точно так же человек может научиться не причинять вреда другим людям, просто за счет исключения из его опыта условий для причинения вреда. Однако такое научение происходит только тогда, когда человек находится среди других людей, — оно невозможно в ситуации, при которой человек физически исключен из социума. Можно также предположить, что в подобного рода научении немаловажную роль играет негативный опыт агрессии. Агрессия по отношению к тому, кто находится рядом с тобой, может вызвать ответную агрессию, и это негативное последствие может стать тормозом для агрессивного поведения.