Поддай пару! Вор Времени

– Для матери это и впрямь суровое испытание на прочность… Ладно, господин проходимец, я верю в вас обоих. Но мне кажется, Арон начинает терять терпение, так что мне пора вернуться к работе. – И она бросила на своего секретаря взгляд, который Мокриц не мог охарактеризовать иначе, как кокетливый.

Мокриц, для кого так же естественно, как дышать, было внимательно наблюдать и слушать, особенно то, что оставалось несказанным, почувствовал, что случайно оказался посвящен в еще один секрет, пока еще не признанный. Королева и ее секретарь, вне всякого сомнения, были любовниками. Возможно, только женатые люди умеют подмечать такие вещи, но их язык тела говорил сам за себя.

Многозначительный кашель Арона привлек его внимание. Секретарь открыл перед ним дверь, недвусмысленно намекая, что аудиенция подошла к концу. Когда Мокриц переступил порог, Арон сказал ему в спину:

– Спасибо, господин фон Липвиг. От нас обоих.

Прежде чем вернуться обратно в сторожевой вагон, Мокриц постоял немного в коридоре, переваривая информацию. Король оказался королевой! Ну да, всем было известно, что гномихи выглядят практически одинаково с гномами, те же бороды, и все такое – даже у Шелли Задранец, анк-морпоркской гномихи каких поискать и убежденной феминистки, хотя она и настаивала, что под бородами женщины-гномы отличались от мужчин. Поскольку сейчас она занимала высокое положение в Страже, ее требования ввести юбки из микрокольчуги и слегка перековать нагрудники воспринимались естественно, но королева?.. Что будет, если королева огласит правду! То-то будет «жребий брошен»! И повернуть назад уже не получится.

Арон скрылся в бронированном вагоне королевы, и Мокриц прислушался к стуку поезда. «Будущее, – подумал он, – намечается… самое интересное».

Нескончаемый туман переполнял головокружительную расселину, образовывая густые клубящиеся тени в редеющем свете, когда они подъехали к последнему мосту перед Дичьим перевалом. Туман сам был как живое существо, он шевелился и извивался, вселяя в наблюдателя чувство, что они балансируют на краешке мира.

Дальний конец моста было еле видно, и Дик Кекс вел серьезную дискуссию с главным ответственным инженером по строительству мостов. Темное пятно в тумане рядом с Мокрицем оказалось ухмыляющимся командором Ваймсом.

– Шаткий мост, тяжелый поезд, ужасное падение навстречу неминуемой гибели, жесткие сроки и никакого страховочного плана? – сказал Ваймс. – Ты, верно, чувствуешь себя сейчас как рыба в воде. Инженеры говорят, что это невозможно. Ты и впрямь готов поставить на кон жизнь короля-под-горой и будущее целой страны?

Инженер за их спинами сказал:

– Я бы даже за пенсию там не поехал.

Когда к ним присоединились Рыс и Арон, скрип и стоны древней конструкции усилились и стали казаться почти живыми, как будто какой-то бес подзуживал их бросить вызов судьбе. Самые прозаичные инженеры сказали бы о естественных движениях, вызванных падением температуры с наступлением ночи, но сложно было закрывать глаза на зловещую обстановку этого места, которое казалось почти… мистическим.

Потом Железная Ласточка выдохнула пар, переводя дух, как собака, ждущая, чтобы ее спустили с поводка. Мокриц сделал глубокий вдох, сунул пальцы за лацкан пиджака и улыбнулся с уверенностью, которая окрепла в нем буквально за секунду, когда он наконец услышал тихий звук, которого дожидался.

– Мало кто знает, друзья, что эти туманы обладают фантастической плотностью. Позвольте мне продемонстрировать.

Мокриц сошел с края обрыва у самых рельсов и остался стоять в тумане, клубившемся вокруг его лодыжек. За спиной ахнули. Он развернулся лицом к своим попутчикам, с улыбкой до ушей и тайным вздохом облегчения, после чего ступил обратно на так называемую твердую землю.

– Видите? Хотите, я могу пробежаться до той стороны и обратно, пока длится этот мистический феномен – а он будет длиться, – или сразу тронемся в путь, пока горячо?

– А можно мне попробовать? – спросил Ваймс.

Мокриц увидел в его глазах огонек и ответил:

– Пожалуйста, командор.

И Ваймс скрылся в клубящемся тумане, зажег сигару и сказал:

– Точно на мостовой стою. Фантастика. Что ж, советую тебе поддать пару, господин Кекс! Я не уверен, как долго продлится этот, как ты называешь, мистический феномен. Так что лучше нам действовать в темпе, господа.

Дик, борясь с природным искушением ученого ума исследовать упомянутый феномен тщательнее, посмотрел по сторонам и сказал:

– Ага. Все по вагонам, господа! Поторапливайтесь, – и секунду спустя добавил: – …пожалуйста.

Мокриц посмотрел на Дика и сказал:

– Теперь ты веришь, Дик?

– Да, господин Липвиг.

– Ты по-настоящему веришь?

– Еще как, господин Липвиг! Я верю в счетную линейку, косинус и тангенс, и даже когда квадратные корни заставляют меня поломать голову, да, я все равно верю. Железная Ласточка – моя машина, я ее построил, целиком до последнего винтика, все своими руками. И я так скажу, что если бы я умел класть рельсы по небу, то Ласточка увезла бы нас на Луну!

Мокриц присвистнул и услышал снизу ответный сигнал. Он повысил голос и крикнул: