Поддай пару! Вор Времени

– Ну, в смысле… я пытался все исправить и не успел.

Смерть кивнул.

– ЭТО Я ПОНЯЛ. НЕПОНЯТНО, ЧТО ТАКОЕ «ТА-ДА».

– Таким образом я обозначал шутку, – сказал Шобланг.

– АГА. КАЖЕТСЯ, Я ТЕПЕРЬ ПОНИМАЮ, ЗАЧЕМ НУЖЕН ЭТОТ ЗВУК. НА САМОМ ДЕЛЕ, ГОСПОДИН ШОБЛАНГ, ОПОЗДАВ, ТЫ ПОСПЕШИЛ. ТА-ДА.

– Пардон?

– УМЕР СЛИШКОМ РАНО, ПРЕЖДЕ СРОКА.

– Вот и мне так показалось!

– ЕСТЬ КАКИЕ-НИБУДЬ МЫСЛИ ПОЧЕМУ? ЭТО ВЕДЬ ВЕСЬМА НЕОБЫЧНЫЙ ФАКТ.

– Знаю только, что маховики словно взбесились, а я, видимо, слишком быстро снял нагрузку, когда один из них пошел вразнос, – ответил Шобланг. – Эй, ты только глянь на этого мальчишку. Смотри, как он заставляет этих шельмецов танцевать! Жаль, он не был моим учеником! Да что я несу? Он сам многому мог бы меня научить!

Смерть огляделся.

– КОГО ТЫ ИМЕЕШЬ В ВИДУ?

– Того мальчишку на помосте, видишь?

– БОЮСЬ, Я НИКОГО ТАМ НЕ ВИЖУ.

– Что? Да вон же он торчит! Отчетливо виден, как нос на ли… Ну, только не на твоем лице, конечно…

– Я ВИЖУ, КАК ДВИГАЮТСЯ ЦВЕТНЫЕ ВТУЛКИ…

– А кто, по-твоему, их двигает? Ты же Смерть, верно? Я думал, ты всех видишь!

Смерть уставился на танцующие катушки.

– ВСЕХ… КОГО НУЖНО, – сказал он, не спуская глаз с помоста.

– Гм, – откликнулся Шобланг.

– ДА. ИТАК, НА ЧЕМ МЫ ОСТАНОВИЛИСЬ?

– Слушай, если я, как тебе кажется, поспешил, так, быть может, ты…

– ВСЕ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ, ОСТАЕТСЯ СЛУЧИВШИМСЯ.

– Это что еще за философия?

– ЕДИНСТВЕННАЯ, КОТОРАЯ РАБОТАЕТ. – Смерть достал жизнеизмеритель и внимательно посмотрел на него. – ВИЖУ, ИЗ-ЗА ЭТОЙ ПРОБЛЕМЫ ТВОЕ ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЕ МОЖЕТ ПРОИЗОЙТИ ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ СЕМЬДЕСЯТ ДЕВЯТЬ ЛЕТ. У ТЕБЯ ЕСТЬ ГДЕ ОСТАНОВИТЬСЯ?

– Остановиться? Я – покойник! Это тебе не ключи от дома потерять! – рявкнул Шобланг, уже начинавший терять отчетливые очертания.

– А КАК-НИБУДЬ МОЖНО ПРИБЛИЗИТЬ СРОК ТВОЕГО ПЕРЕРОЖДЕНИЯ?

Шобланг исчез.

В этот вневременной момент Смерть повернулся, чтобы еще раз посмотреть на зал маховиков…

Тик

Меловой цилиндр, тихонько поскрипывая, снова начал вращаться.

Потом по очереди пришли в движение дубовые Ингибиторы, принимая на себя возрастающую нагрузку. На сей раз отчаянного визга подшипников не было слышно. Цилиндры вращались медленно, как престарелые балерины, взад и вперед, постепенно компенсируя напряжение, по мере того как миллионы людей во внешнем мире искажали время в соответствии со своими прихотями. Ингибиторы поскрипывали, будто чайный клипер, огибавший мыс Гнева при слабом бризе.

Затем застонали большие каменные колонны, забиравшие себе время, с которым не могли справиться их меньшие собратья. Помимо скрипа возник глухой гул, но он тоже был тихим и управляемым…

Лю-Цзе осторожно опустил руку и выпрямился.

– Изящный, чистый переход, – констатировал он. – Все отлично поработали.

Он повернулся к изумленным запыхавшимся монахам и поманил к себе самого старшего из них. Достал из-за уха помятую самокрутку.

– Итак, Рамбут Рукопут, что, по твоему мнению, это было?

– Э… Ну… Случился выброс, который сорвал…

– Нет, после этого, – перебил его Лю-Цзе, чиркнув спичкой по подошве своей сандалии. – Лично мне кажется, не произошло буквально следующее – вы не метались по залу, будто свора куриц с отрубленными головами, а послушник не поднимался на помост и не восстанавливал равновесие, причем уверенно, четко и гладко. Этого не могло произойти, потому что не могло произойти никогда. Я прав?

Монахи, работавшие в зале Ингибиторов, не относились к самым великим мыслителям монастыря. Они занимались тем, что чистили, смазывали, разбирали и ремонтировали, выполняя указания стоявшего на помосте человека. Рамбут Рукопут наморщил лоб.

Лю-Цзе вздохнул.

– А произошло, как мне кажется, вот что, – продолжил он, пытаясь помочь монаху. – Вы все, парни, оказались на высоте и напугали меня и этого молодого человека до смерти демонстрацией своего невиданного мастерства. Настоятель будет счастлив до пузырей. Можете быть уверены: на обед получите добавку момо к своей тугпе, если понимаете, что я имею в виду.

Рукопут поднял услышанное по мысленному флагштоку, и к небесам вознеслась молитва. Он улыбнулся.

– Однако, – сказал Лю-Цзе, подойдя ближе и понизив голос, – вероятно, я очень скоро появлюсь здесь снова – зал нуждается в хорошей уборке, – и если через неделю увижу, что вы продолжаете бездельничать и отсиживать свои задницы… у нас случится серьезный разговор.

Улыбка мигом исчезла.

– Да, метельщик.

– Вы должны проверить все маховики и позаботиться о подшипниках.

– Да, метельщик.

– Кстати, и подметите господина Шобланга.

– Да, метельщик.

– Ну, хорошо тут позабавиться. А нам с молодым Лобсангом пора. Вы много сделали для его образования.

Он взял безвольного Лобсанга за руку и повел по залу мимо длинных рядов вращающихся, гудящих Ингибиторов. Под высоким потолком все еще висел синеватый дым.

– Воистину начертано: «Можно сбить с ног даже перышком», – пробормотал он, когда они шагали к выходу по наклонному тоннелю. – Ты заметил инверсию, прежде чем она произошла. А я зашвырнул бы всех нас на неделю вперед. По меньшей мере.

– Извини, метельщик.