Поддай пару! Вор Времени

Госпожа Война готовила что-то на современной чугунной плите, которая была установлена над очагом и от которой тянулись к дыре в крыше блестящие трубы. Она кивнула Смерти так, как кивает жена человеку, которого муж, несмотря на многократные предупреждения, неожиданно приволок домой из пивной.

– На обед кролик, – заявила она и добавила тоном женщины, которую обременили лишними хлопотами и которая позднее непременно потребует расплаты. – Очень надеюсь, что на троих его хватит.

Война наморщил широкое красное лицо.

– А я люблю кролика?

– Да, дорогой.

– А мне казалось, что я люблю говядину.

– Нет, милый. Тебя от нее пучит.

– О, – Война вздохнул. – А лук? Лук будет?

– Ты не любишь лук, дорогой.

– Не люблю?

– Из-за проблем с желудком.

– О.

Война смущенно улыбнулся Смерти.

– Будет кролик. Э… Дорогая, а я обычно участвую в Абокралипсисе?

Госпожа Война подняла крышку со сковороды и со злостью воткнула во что-то вилку.

– Нет, дорогой, – твердо заявила она. – Ты там всегда простужаешься.

– А я думал, э, что такие события мне нравятся.

– Нет, дорогой, не нравятся.

Смерть наблюдал за происходящим как завороженный. Он никогда даже не предполагал, что воспоминания можно хранить в чужой голове.

– Может, мне нравится пиво? – робко спросил Война.

– Нет, не нравится.

– Не нравится?

– Нет, от него тебе становится плохо.

– Ага, а как я себя чувствую по поводу бренди?

– Тебе не нравится бренди, дорогой. Тебе нравится специально приготовленный витаминный овсец.

– Да, конечно, – мрачно согласился Война. – Совсем забыл. – Он бросил на Смерть робкий взгляд. – Кстати, вполне так ничего зелье.

– Я МОГУ ПОГОВОРИТЬ С ТОБОЙ? – спросил Смерть. – С ГЛАЗУ НА ГЛАЗ?

Война выглядел озадаченным.

– А мне нравится…

– С ГЛАЗУ НА ГЛАЗ! – прогрохотал Смерть.

Госпожа Война повернулась и наградила Смерть надменным взглядом.

– Ты не думай, я тебя насквозь вижу, – чопорно промолвила она. – И не дай боги, у него после твоих разговорчиков язва проснется! Я тебя предупредила!

Госпожа Война, насколько помнил Смерть, когда-то была валькирией. Это было еще одной причиной, по которой следовало крайне осторожно вести себя на поле брани.

– Слушай, старина, а тебя никогда не прельщала перспектива семейной жизни? – спросил Война, когда его дражайшая половина вышла.

– НИКОГДА. НИ В КАКОМ СМЫСЛЕ.

– Почему?

Смерть был обескуражен. С таким же успехом можно было спросить у кирпичной стены, что она думает о стоматологии. Данный вопрос не имел никакого смысла.

– Я ВСТРЕЧАЛСЯ С ДВУМЯ ДРУГИМИ, – промолвил он, меняя тему. – ГОЛОДУ НАПЛЕВАТЬ, А ЧУМА ИСПУГАЛСЯ.

– Так мы остались вдвоем? Против Аудиторов? – уточнил Война.

– НАШЕ ДЕЛО ПРАВОЕ.

– Будучи Войной, могу поведать тебе множество правдивых историй о том, что ждет очень слабые армии, которые сражаются за правое дело.

– Я СТОЯЛ РЯДОМ С ТОБОЙ НА ПОЛЕ БОЯ.

– Моя правая рука совсем не та, что была раньше… – пробормотал Война.

– ТЫ БЕССМЕРТЕН. И ТЫ НИЧЕМ НЕ МОЖЕШЬ БОЛЕТЬ, – сказал Смерть, но он видел встревоженный, слегка затравленный взгляд Войны и понимал, что исход разговора может быть только один.

Быть человеком означает постоянно меняться, вдруг понял Смерть. А всадники были порождены людьми. Люди придали им определенную форму, определенный внешний вид. И как это происходило с богами, зубными феями, Санта-Хрякусом, их форма меняла их содержание. Они никогда не смогут стать людьми, но подцепят определенные человеческие черты, как заразную болезнь.

Ничто, абсолютно ничто не способно обладать лишь одним измерением. В этом вся проблема. Люди могут представить себе существо, которого назовут Голодом, однако если они наделят его руками и ногами, значит, у него появится и разум. То есть это существо будет способно мыслить. Но ни один мозг не может все время думать о нашествии саранчи, и только об этом.

Осложнение за осложнением. Надо предпринимать какие-то срочные меры. Как все изменилось.

«К СЧАСТЬЮ, – подумал Смерть. – Я КАК РАЗ СОВСЕМ НЕ ИЗМЕНИЛСЯ. ОСТАЛСЯ ТАКИМ, КАКИМ БЫЛ ВСЕГДА».

Одиноким всадником.

Тик

Молоток завис на полпути, так и не долетев до часов. Господин Белый подошел и взял его из воздуха.

– Право, ваша светлость, – сказал он. – Вы думали, мы за вами не следим? Эй, как там тебя, Игорь, готовь часы!

Игорь посмотрел на него, потом на леди ле Гион, потом снова на него.

– Фпафибо, но я выполняйт приказ только мафтера Джереми, – сообщил он.

– Если ты запустишь часы, настанет конец света! – воскликнула леди ле Гион.

– Что за глупая мысль, – ответил господин Белый. – Мы смеемся над ней.

– Ха-ха-ха, – послушно сказали остальные Аудиторы.

– Не надо мне никаких лекарств! – выкрикнул Джереми, отталкивая от себя доктора Хопкинса. – И без людей, которые мне вечно указывают, я тоже как-нибудь обойдусь! А ну, заткнитесь все!

Воцарившуюся тишину нарушили донесшиеся с небес раскаты грома.