Подмена

Возвращалась, никуда не торопясь и ловя себя на том, что всегда так тяготившие пробки на дорогах сейчас безразличны. На звонки я по-прежнему и не думала отвечать, поставив телефон на беззвучный режим. Но реальность все равно упрямо вторглась ко мне в виде следователя Амиранова, оживленно о чем-то беседующего с одной из моих пожилых соседок на лавочке перед подъездом.

— А вот и она! — мужчина поднялся мне навстречу с таким радостным лицом, будто мы старинные друзья-приятели, которые сто лет не виделись. — Здравствуйте, Анна!

Я настороженно прищурилась, глядя на него, и Амиранов, хоть и продолжал фальшиво-оптимистично улыбаться, глаза все же отвел.

— Что вам нужно? — пренебрегая его вежливостью, прямо спросила я.

— Может, мы внутри поговорим? — указал он на подъезд.

— У вас есть какой-то документ, обязывающий меня впустить вас? — не повелась я на его предложение. — Ордер или как там?

— Нет, Анна.

— Гражданка Коломина, пожалуйста, — не сдержавшись, поправила его. — И если нет, то почему я должна с вами говорить? У меня вроде как повестка на понедельник?

Амиранов сверкнул на меня глазами, выдавая свое раздражение.

— Я здесь, чтобы принести извинения и сообщить вам, что обвинения сняты с вас полностью. Прошлой ночью были обнаружены еще два тела, имеющие повреждения, идентичные травмам Комарова. Всех подробностей я озвучить не могу, это тайна следствия, но скажу только, что найден ряд улик, указывающих, что деяние совершено группой лиц. Скорее всего, дело в секте или экстремисткой организации. Так что вы теперь больше не подследственная, Анна. Просто не хотел озвучивать это при свидетелях, — покосился он на развесившую уши соседку.

Он снова изобразил доброжелательную улыбку, нечто в стиле: «Ну, давайте, любите меня, я принес добрые вести!». Только черта с два мое отношение к нему хоть на грамм изменилось!

— А мне нечего опасаться свидетелей, — и не подумала оттаять я в ответ. — Я ничего такого не сделала и делать не собираюсь. И разве все эти извинения и все такое не должно происходить как-то официально?

— Это само собой, — нахмурившись, подтвердил Амиранов. — В понедельник вам официально вручат постановление о прекращении в отношении вас следственных действий. Но я думал, что и лично не помешает, и к тому же было желание увидеть вас при других обстоятельствах. Не таких, в которых мы с вами оказались первоначально.

Вот урод! Он не запнулся и в лице не изменился, и без тени смущения по-дурацки пошевелив густыми бровями, ухмыльнулся, ясно давая мне понять, в чем причина этого внезапного визита.

— Что, простите? — обалдев, я уставилась на него. Глазам своим не верю просто. После того как еще вчера он со мной обращался, как с дерьмом и преступницей, сегодня у него хватает наглости явиться и пытаться флиртовать. Причем с таким видом, будто он уверен в своей неотразимости на все сто. Вот ведь гадость!

— Анна…

— Госпожа Коломина! — почти выкрикнув, поправила его я.

— Хорошо, госпожа Коломина, — до противного охотно согласился он, продолжая при этом мерзко ухмыляться. — Из всего я понял, что вы живете одна.

— Ну и? — напряглась еще больше.

— Вы достаточно привлекательная женщина. — Ох, ну надо же, какая лестная оценка! — И я подумал, что раз одинокая…

— Вы неправильно подумали, Амиранов! — оборвала его, не желая больше говорить с этим человеком ни одной секунды, и, развернувшись, пошла к подъезду, огрызаясь через плечо. — Я не одинокая! Но даже если бы и была, у вас ни одного шанса!

Сильные пальцы сжались на локте, немного пугая меня.

— Вы уверены, что принимаете верное решение? — зло пробормотал Амиранов у самого моего уха.

— Она уверена! — голос, от которого сердце резко подпрыгивает и пускается вскачь, как обдолбанный кузнечик. — А ты отойди от нее, коротышка!

Глава 22