Подонки

— Она на самом деле красивая?

— Очень красивая!

Франк вздохнул. Он поднялся и попытался открыть свои полузакрытые глаза… Однако боль вновь появилась.

— Надо будет мне промыть глаза кипяченой водой, — решил он, — это пойдет им на пользу.

— Конечно…

— Ты поверил в историю с перевернувшейся яхтой и утопшим мужем?

Ал подумал и неопределенно пожал плечами.

— В конце концов, какое это имеет значение? Она достаточно откровенна, стоит ли требовать от нее большего?

— Я слышал, как она дышит в темноте, — мечтательно произнес Франк… — Мне хотелось встать и припасть к ее губам…

— Не ты один.

— А! Ты тоже?

— А то! Будь спокоен, если бы тебя не было, я бы провел чудную ночь.

— Ты плохо кончишь, — сказал слепой, смеясь.

Смех звучал ненатурально.

— Да? Почему?

— Ну все-таки… Она лишь вчера овдовела…

— Вдовы, — ухмыльнулся Ал, — они как рыбы, нельзя затягивать с употреблением.

— Ты что, хочешь ее поиметь?

Лицо Франка покраснело, но на этот раз не от жара.

— А ты нет? — спросил Ал.

— Да что я… в настоящий момент я слепой.

— И что с того? Любовью обычно в темноте и занимаются!

Франк подошел к женщине, которую он почти не различал в окружавшем его плотном тумане.

— Судя по всему, вряд ли ей удастся надолго сохранить «целомудрие».

Спящая глубоко вздохнула.

— Она? — спросил Франк.

— Да, просыпается.

— А я не вижу! Что она делает?

Ал подошел поближе, с готовностью разглядывая ее.

— То же, что и все женщины, когда просыпаются, — прошептал он. — Кажется, что она мечтает.

— А я ничего не вижу! — Франк чуть не плакал, безуспешно пытаясь раскрыть глаза пошире. — Прямо хоть застрелись!

— Ну и мысли у тебя! — сказал Ал, пытаясь успокоить друга.

— Черные! Как и положено!

Молодая женщина молча смотрела на них. Лицо ее осунулось от горя.

— Это не ночной кошмар, — сказал Ал, — сейчас я приготовлю кофе.

Он наклонился:

— Как вас зовут?

— Дора!

— Отдает кино, — заключил Франк. — Но некоторым нравится…

Ал склонился еще. Его глаза сверкали. Дора не шевельнулась; она, казалось, была заворожена.

Ал нежно поцеловал ее.

Франк, ничего не слыша, забеспокоился.

— Что это вы там делаете?

Поцелуй продолжился. По правде говоря, его нельзя было назвать обоюдным: Ал целовал, а Дора терпела.

Франк задрожал.

— Чем вы там занимаетесь?

— На тебя смотрим, — ответил Ал. — Раз у нас есть глаза, надо пользоваться случаем!

— Издеваешься надо мной, сволочь! Хотя обычно смеются над глухими, а не над слепыми!

— Не драматизируй, ты же не слепой, — заметил Ал…

— Да, — сказал Франк удрученно, — я не слепой. Просто я ничего не вижу!

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ЧУДОВИЩЕ

15

Последующие дни были такими же странными, как и те, что предшествовали появлению Доры на острове. Жизнь добровольных Робинзонов немногим отличалась от жизни в туристском лагере. Дора, казалось, смирилась со своей судьбой. Она была подавлена, но мужественно переносила тяготы своего положения. Они никогда не теряли друг друга из виду. Когда Ал уходил на ловлю крабов или креветок, Франк и Дора следовали за ним. Они вместе готовили, играли в простенькие игры. Дора больше не плакала, не заговаривала о своем кораблекрушении и не проявляла желания вернуться на континент. Подобно брошенному камню, безучастно следующему по своей траектории, они, следуя невысказанному обоюдному соглашению, старались пересечь этот мертвый период. Они смирились. Смирились со всем.

Затем, через три дня, атмосфера абсолютного покоя изменилась. А точнее через три ночи. Если день способствовал возникновению неощутимых дружеских уз, ночь их незаметно разрушала. Казалось, дыхание обитателей хижины никак не войдет в унисон. Ритм постоянно срывался… Срывался ритм жизни. Мужчины беспокойно крутились на своих матрасах, вздыхая, бормоча что-то непонятное, в то время как Дора, наоборот, лежала неподвижно. Атмосфера сдерживаемой чувственности буквально распирала хижину. Франк не спал, потому что следил за Алом. И Ал боролся со сном, чтобы контролировать действия своего напарника. Каждый боялся, что другой последует инстинкту, жившему в нем. Стоило одному из них пошевелиться, как другой был уже настороже…

Они презирали себя за подобные бдения. Слабая пока ненависть уже начала зарождаться в их душах, и на заре, когда с лицами, опухшими от недосыпания, они смотрели друг на друга, их обуревало желание вцепиться друг другу в глотку…

Здоровье Франка значительно поправилось. Зрение быстро возвращалось к нему. Резко увеличились периоды, когда он видел практически нормально.

На третью ночь после появления Доры Франк, несмотря на свою энергию, крепко заснул. Сердце Ала внезапно забилось быстрей, когда он обнаружил, что они с Дорой остались как бы наедине.

Он тихо вздохнул. Неожиданно женщина встала и, стараясь не шуметь, подошла к двери.

— Вы куда? — прошептал Ал.

— Пойду выйду… Здесь очень жарко, я не могу заснуть…

Она вышла, не закрыв за собой дверь, и в проеме Ал увидел ее удаляющуюся фигуру. Он вскочил на ноги.

— Эй! Не торопись, дорогуша…

Она продолжала быстро идти по направлению к морю. Ему пришлось бежать, чтобы догнать ее.

— Хотите искупаться?

— Почему бы и нет?