Подранок — ответный удар

Костя намыливался сказать ещё что-то, но Денис его грубо перебил:

— Описать того второго сможешь?

— Постараюсь, — не очень уверенно ответил бармен.

Денис Алаев прищёлкнул пальцами, подзывая к себе стоящего у дверей Алексея Яшина, славившегося отличной памятью и задатками художника-портретиста.

— Послушай этого чмыря, — Денис кивнул на Костю, секундой раньше отшвырнутого к стойке. — Составь фоторобот, и со своими ребятами покатайтесь по каналам. А я со своими в гости к этому Кривцову загляну.

Алексей послушно кивнул и занялся опросом уже начавшего заикаться бармена Кости.

Сергей еле доковылял до своего подъезда и под укоризненные взгляды старушек-пенсионерок, греющих свои старые кости на ласковом летнем солнышке на предподъездной скамеечке, вполз в дверь. Высоту своего этажа взял по-пластунски. Как справился с замком и проник в квартиру уже не помнил — в отключке распластался на замызганном и ободранном линолеуме прихожей.

Адрес нашли довольно быстро. «Мазда» плавно остановилась у самого подъезда в каком-то полуметре от тапочек пенсионерок. Водитель, как и полагалось, оставался за рулём, поддерживая обороты двигателя короткими прогазовками. Денис Алаев и ещё один член спецгруппы Рудольф Быков — штангист-тяжеловес, легко выпорхнули из салона и, игнорируя всех вокруг, пружинистыми походками подались к подъезду.

— Верно, из милиции, — сплюнув шелуху семечек, предположила крайняя справа старушенция, всему району известная, как «суперпрорицательница» и суперафиристка

— Интересно, за кем? — задалась вопросом другая, которая отирала своё потёртое на ягодицах платье между подружками.

— Выведуть, тогда и ясно станет, — расставила все точки над «i» крайняя слева — популярная среди местных алкашей торговка самогоном.

Старушки продолжили свой прерванный разговор о российском рубле, который после вроде бы надвигающейся реформы восстановит права советского рубля. А тем временем пара молодцев уже стояла над отвратительно воняющем парной мочой алконавтом в прихожей незапертой квартиры.

— Что-то сомнения меня дёргают, — почесал в бритом затылке Рудольф. — Туда ли мы забрели.

— А чтоб не дёргали, спустись вниз и уточни всё у всезнающих пенсионерок, что грызут семечки у подъезда, — полуприказал Денис.

— Придётся. — Быков с видимой неохотой отшвартовался на лестничную клетку.

Вскоре вернулся и с абсолютной уверенностью заявил:

— Он.

— Тогда хватай его, и потопали.

Парни волоком стащили Кривцова вниз по лестнице и под приглушённое шушуканье старушек забросили его в салон иномарки, и она, едва успела задвинуться за парнишками боковая дверь, грозно рыкнув мотором, взяла с места в карьер.

— Всё, Серёжа допился. Верно, убил кого, — высказала своё предположение «суперпрорицательница» и тут же твёрдо заверила своих подружек: — Точно убил. Я прямо чувствую.

Спорить с ней никто не стал. На какое-то время во дворе зависла вязкая тишина. Даже птицы на деревьях, кажется, перестали щебетать.

Ёщё не протрезвевшего Сергея Кривцова через чёрный вход доставили, как и было велено, прямиком в кабинет шефа. После его секундного пребывания там, со зловонием не справился даже ультрасовременный кондиционер.

— Фу-у, — прикрыл нос надушенным дорогим одеколоном носовым платком Василий Степанович. Таких посетителей у него ещё не было. — Это кто такой?

— Тот самый из кабака, — пояснил Денис.

— Вытащите это дерьмо отсюда. В подвал его, что ли стащите, — в платок прогнусавил Василий Степанович. — Я позже туда приду.

Кривцова снесли в подвал офиса, оборудованный под маленькую тюрьму с камерой пыток. Здесь когда-то ожидали своей участи убийцы смотрящего за городом Сафрона.

Василий Степанович засвидетельствовал своё почтение через полчаса. К тому времени калеку сполоснули под ледяным душем и нагим приковали наручниками к вбитым в стену стальным кольцам. В лицо ему направили мощный луч света. Чуть в стороне на металлическом столике ждал своего часа медицинский дефибриллятор. Стрельцов обожал эффекты.

Кривцов немного очухался, но по-прежнему не соображал, где находится и что за люди вокруг него. Не всасывал до тех пор, пока в камеру не ступила нога человека, одновременно с которой луч света переместился немного в сторону. Он узнал это субъекта, как бы он не изменился со дня их последней встречи. Тогда он выглядел иначе: сутулился, прятал взгляд, был немногословным и хмурым. Да и одет был всё-таки попроще. Теперь же перед ним стоял прикинутый в жутко дорогой костюм господин при модном галстуке, в начищенных до блеска фирменных туфлях из крокодиловой кожи, держащий гордую осанку и даже в мыслях не таящий прятать глаза. Весь такой холено-лощёный довольный жизнью толстомордый нувориша с вагоном баксов в загашнике смотрел на него прожигающим взглядом и гаденько улыбался. Но всё-таки это был прежний бандит Васька Стрельцов по кличке Битюг. Стрельцов разверз рот до ушей не по тому, что тоже узнал Сергея — он определённо его не помнил, а лишь в предвкушении жестокой расправы с клеветником.