Подвал

Я поняла, что незнакомец не желает нам зла. Единственной его потребностью было утолить свой голод. Возможно, то был несчастный, никому не нужный мальчишка-беспризорник. Мне прекрасно ведомо и одиночество, и страх перед ним. Сердце мое стремилось к этой несчастной, отчаявшейся душе, вынужденной тайком пробираться в мой подвал за консервами. Я поклялась встретиться с ним и помочь, чем смогу».

- «30 мая». Джад, прошло одиннадцать дней.

- Продолжай.

- «30 мая. Я колеблюсь, я вся трепещу при мысли о том, что придется изложить все это на бумаге. Кому, однако, я еще могу так довериться? Преподобному Уолтерсу? Он лишь подтвердит то, что я уже знаю - что невыразимо скверные поступки совершаю я в глазах Господа, предавая свою душу адскому пламени. И, конечно же, я не могу рассказать обо всем этом доктору Россу. Я даже боюсь представить, какую страшную месть учинит он мне и Ксанаду.

19 мая я решила встретиться с посетителем моего подвала и помочь ему всем, что будет в моих силах. Глен заявился ко мне, когда дети уже лежали в постели. Он по своему обычаю воспользовался моим телом». Куда же делись „волны страсти“? - спросила Донна. И тут же продолжила чтение:

 - «Когда он закончил, мы немного поболтали. Наконец, он ушел. Я прошла в кладовку и тихонько открыла дверь в подвал. Там я остановилась в темноте и замерла, прислушиваясь. В подвале царила тишина. Я как можно осторожнее спустилась по лестнице, ступая практически на ощупь, поскольку лампы с собой не захватила.

Почувствовав под босыми ногами грязный земляной пол подвала, я присела на нижнюю ступеньку и принялась ждать.

Наконец, терпение мое было вознаграждено. Из дыры донеслось тяжелое, сдавленное дыхание. Следом послышались слабые звуки, такие, какие может издавать существо, волокущее свое тело по твердой земле. Через некоторое время я увидела его голову, поднявшуюся над корзинами.

Окутавшая подвал тьма скрадывала его черты. Я видела лишь бледный очертания его головы. Тьма скрывала практически все, и я с трудом различала его силуэт. Тем не менее, я обратила внимание, что этот человек до того бледен, словно никогда не бывал под солнечными лучами.

Он выпрямился, и я преисполнилась ужаса, ибо то был не человек, но и не обезьяна.

Когда он приблизился ко мне, я решила разглядеть его получше, презрев даже грозящую мне опасность. Для этого я чиркнула спичкой. Та вспыхнула, лишь на долю секунды осветив его отвратительное лицо, прежде чем он отвернулся и зарычал.