Подвиги Геракла. После похорон

А в это время самопровозглашенный врач вздохнул и направился на поиски Лэнскомба. От Джанет он много не узнал, да и не очень рассчитывал на это. Все, чего он хотел, так это сверить ту информацию, которую ему удалось получить от служанки, с той, которую ему сообщила Хелен Эбернети и которую сама она получила из того же источника – правда, с гораздо меньшими трудностями. Дело в том, что Джанет считала, что миссис Лео имеет законное право задавать ей любые вопросы, а сама Джанет получала настоящее удовольствие, вспоминая события последних двух недель жизни ее хозяина. Она любила порассуждать о болезнях и смерти.

Итак, подумал Пуаро, на информацию, полученную от Хелен, можно положиться. Да он в этом и не сомневался, хотя по природе своей и из-за большого опыта никогда никому не доверял с первого раза, не убедившись, что люди говорят правду.

Но в любом случае информации оказалось мало, и она была не интересна. Все сводилось к тому, что Ричарду Эбернети прописали желатиновые капсулы с витаминами. Капсулы находились в большом пузырьке, который к моменту смерти Эбернети был почти пуст. Любой, кому это было надо, мог поработать над одной или несколькими капсулами шприцем с тонкой иглой и положить их таким образом, чтобы смертельная доза была принята пациентом через несколько недель после отъезда убийцы. Или же некто мог проникнуть в дом за день до смерти Ричарда и положить капсулу в пузырек именно тогда. Или же убийца мог заменить снотворную таблетку на что-то другое – это, кстати, казалось наиболее вероятным. Или же этот некто мог добавить что-то в еду или напитки…

Эркюль Пуаро провел свой собственный эксперимент. Главный вход в дом был на замке, но боковая дверь, выходящая в сад, не запиралась до самого вечера, и около четверти второго, когда садовники ушли на ланч, а домочадцы собрались в столовой, сыщик зашел на территорию усадьбы, прошел к боковой двери и поднялся по лестнице в спальню умершего, так никого и не встретив. Попробовал он и другой вариант: через занавешенную дверь проник в кладовку, где хорошо слышал, что говорилось в кухне, находившейся в конце коридора, – и опять его не заметила ни одна живая душа.

Конечно, это было возможно. Но было ли так сделано? Ничто на это не указывало. Правда, Пуаро и не искал доказательств – его гораздо больше интересовали теоретические возможности. Об убийстве Ричарда Эбернети можно было говорить только с гипотетической точки зрения. А вот в деле об убийстве Коры Ланскене доказательства действительно были нужны. Для Пуаро важно было изучить людей, находившихся в доме в день похорон, и составить о них свое собственное мнение. План у него уже созрел, но прежде он хотел еще раз переговорить со старым Лэнскомбом.

Дворецкий держался вежливо, но соблюдал дистанцию. Хотя старик и не был так резко настроен против Пуаро, как Джанет, он тем не менее рассматривал этого иностранца, как внезапно появившуюся на стене надпись: «Вот к чему все мы придем!»

Дворецкий отложил кусок замши, которой любовно полировал серебряный чайник георгианской эпохи, выпрямился и вежливо произнес:

– Слушаю вас, сэр.

Детектив осторожно расположился на буфетном стуле.

– Миссис Эбернети рассказала мне, что вы планировали поселиться в сторожке у северных ворот, после того как закончите свою деятельность здесь?

– Именно так, сэр. Хотя сейчас все переменилось. Когда поместье продадут…

Пуаро жестко прервал слугу:

– Думаю, что это все еще возможно. Для садовников есть коттеджи, а сторожка не нужна ни жильцам, ни обслуживающему персоналу. Это все, вероятно, можно будет организовать.

– Что ж, благодарю вас за предложение, сэр. Но мне как-то не верится… Большинство постояльцев ведь будут иностранцами, нет?

– Да, иностранцами. Среди тех, кто бежал из Европы в эту страну, есть немало старых и недееспособных людей. В их собственных странах для них нет будущего, потому что у этих людей, как вы понимаете, родственников совсем не осталось. А сами они не могут зарабатывать себе на жизнь так, как это могут делать здоровые мужчины и женщины. Поэтому были собраны деньги, и теперь ими управляет организация, которую я имею честь представлять, – собраны для того, чтобы найти и обустроить для этих людей загородное жилье. Это место, на мой взгляд, подходит идеально. Так что дело можно считать решенным.

Лэнскомб тяжело вздохнул: