Подвиги русских морских офицеров на крайнем востоке России (1849-1855 г.)

Начальник Охотского порта капитан Н. Вонлярлярский представил о необходимости перенести Охотский порт в усмотренный в 1844 году Миддендорфом на Сенекинском полуострове залив, названный при описи его капитаном Поклонским заливом "Великий князь Константин"⁵³

. Этот залив, по мнению его, представлял все удобства для основания в нем порта гораздо лучшего чем Охотский и Аянский. Дело об этом предмете по ходатайству директора инспекторского департамента М. Н. Лермонтова в исходе 1847 года со стороны Морского министерства было решено в том смысле, чтобы перенести в этот залив Охотский порт, и испрашивалось уже для этого 250 000 рублей; но ожидалось только заключение генерал-губернатора Восточной Сибири о том, что будет стоить перевести дорогу из этого залива по южному склону Яблонового хребта в Забайкальскую область, по пути Миддендорфа.

В то же самое время, с другой стороны, председатель Главного правления Компании Ф. П. Врангель и начальник Аянского порта и фактории В. С. Завойко докладывали генерал-губернатору Восточной Сибири об удобствах соединить в Аяне и правительственный порт, как в пункте, который вместе с тем, посредством вьючной дороги от Нелькана до Аяна и далее по рекам: Мае, Алдану и Лене представляет удобное сообщение с Якутском. Для совершенного обеспечения этого пути Завойко предлагал между Аяном и Нельканом и по берегам реки Маи образовать селения из крестьян, для чего, говорил он, имеются на этом пространстве хорошие и удобные места.

В 1845 году академик Миддендорф писал, между прочим, генерал-квартирмейстеру Бергу, что, следуя вместе с топографом Вагановым от Тугурской губы с юго-западного берега Охотского моря в Забайкальскую область по южному склону Станового хребта, тянувшегося к западу, он находил несколько каменных столбов в виде пирамидальных груд, которые поставлены маньчжурами и китайцами как пограничные знаки. Так как по Нерчинскому трактату 1689 года граница наша с Китаем в этих местах должна была итти не по южному склону этих гор, а по вершинам оных, то на этом основании китайцы отдалили границу к югу и уступили добровольно России огромное пространство земли, в которой он нашел несомненные богатства золотых россыпей. России этим бы и следовало воспользоваться, то-есть провести границу с Китаем по направлению столбов. Эти известия генералом Бергом были доведены до сведения военного министра графа Чернышёва и министра иностранных дел графа Нессельроде. Затем тот же академик Миддендорф писал, что полезно было бы с гиляками, обитающими на юго-западном берегу Охотского моря, вступить в торговые сношения как с народом, по собранным им сведениям, независимым, и для удобства торговли приобрести от них клочок земли для устройства зимовья {Это обстоятельство обнаруживает, что Миддендорф, делая подобные заключения, совершенно не знал гиляков, ибо каким образом от народа, не имеющего никакого понятия о территориальной собственности, а тем более и гражданственности, приобретать землю куплей.}. Вследствие этого обстоятельства, а равно и для уничтожения кулачества якутских торгашей, с разрешения Главного правления в 1847 году В. С. Завойко послал из Аяна для торговли по стойбищам тунгусов, живших между Нельканом и Тугуром, и служившего в Компании Д. И. Орлова. В 1848 году Орлов встретился в урочище Бурукан с нейдальцами⁵⁴, прибывшими туда с реки Амгуни. Нейдальцы просили Орлова ехать с ними на реку Амгунь, но Орлов, зная, что места эти считаются китайскими, не решился на это {Все упомянутые сведения показывают одни только заблуждения о крае и народе, в чём обитающем, а также и о границе нашей с Китаем.}. Здесь Орлов встретился также и с гиляками, обитавшими на юго-западном берегу Охотского моря, к северу от Амурского лимана, и вступил с ними в торговые сношения. Главное правление Компании, получив от Завойко донесение о вступлении Орлова на Бурукане в торговые сношения с гиляками юго-западного берега Охотского моря и имея в виду сведения и мнение академика Миддендорфа, в 1849 году ходатайствовало через графа Нессельроде о дозволении продолжать эту расторжку с гиляками и построить у них зимовье. Для этого оно просило командировать из Охотска 10 человек мастеровых и 10 казаков в распоряжение опытного в этом деле прапорщика Орлова, подчинив его начальнику Аянской фактории Завойко, а экспедицию эту назвать торговой экспедицией Аянской фактории.

Отвечая на ходатайство, граф Нессельроде от 25 февраля 1849 года уведомил Главное правление Компании, что государь одобрил это представление. В заключение он объяснил, что цель этой торговой экспедиции должна единственно состоять в том, чтобы вступить в расторжку с гиляками, обитающими на юго-западном берегу Охотского моря, к северу от Амурского лимана, но отнюдь не касаться устья реки Амура, тем более Амурского бассейна.