Подвижницы. Святые женщины нашего времени

О внешности старицы Ольги сохранились только отрывочные сведения духовных чад. Невысокая, с внимательными карими глазами, сдержанная и вежливая. Ни в одежде, ни в поведении ничего лишнего себе никогда не позволяла. В городе она появлялась только в монашеском одеянии.

Родилась Мария Ложкина в селе Иншино под городом Егорьевском. Отроковицей, еще девочкой, ушла в Каширский женский монастырь и там обучилась рукоделию и монашеской жизни. Там же пострижена была в монашество с именем Ольга. Христос не оставил свою избранницу без испытаний. Монастырь закрыли почти сразу после революции. Монахине Марии было уже 49 лет. Известно, что она была избита.

Ночью в дверь одного из иншинских домов постучалась женщина, закутанная в темную шаль. Постучалась осторожно, сухим точным стуком, вызывая хозяев. Открыла хозяйка, уже пожилая женщина.

– Анна, Анечка! – позвали из темноты.

– Маша! – ужаснулась хозяйка дома. – Слава Богу! А я думала, тебя уж нет!

– Пустишь? – спросила женщина в шали.

– Заходи, – захлопотала Анна, но было видно, что она побаивается. Покричала на собак, сделала несколько шагов к сарайчику, в котором никого уж не было из домашних животных. Такие действия нужны были, чтобы скрыть нечаянное появление ночной гостьи.

А гостья тем временем сняла шаль. Анна так и ахнула, увидев, что полголовы – в крови. Божия сила сопутствовала женщине, с черепной травмой прошедшей немало километров. Как смогла она добраться от монастыря до родного села? Сколько шла будущая старица, кто помог ей скрыться и какие трудности были на ее пути – знает только Бог.

– У тебя вся голова разбита, Маша! Гостья только кивнула, соглашаясь.

– Я поживу здесь. Пустишь?

– Да, да… Сейчас я воды нагрею. Оправившись от травмы, будущая старица решила перебраться в Москву. Место жительства – треугольная комнатушка в пять квадратных метров, в которой мебели почти не было. Находился дом на Таганке, в Известковом переулке, 9. Вместе с матерью Ольгой там жили две монахини. Все трое трудились дни напролет: стегали одеяла, которые потом сдавали на продажу. Поскольку спальное место было одно на троих, спали по очереди.

Вскоре монахини съехали, и старица осталась одна. Соседи, убедившись в беззащитности пожилой женщины, стали ее из комнаты выживать, используя обычные средства: то заслонку раньше времени откроют, чтобы угарный газ шел по квартире, то вообще не топят. Порой просто запрещали старушке выходить из дому. Но та спокойно и твердо говорила своим тогда еще нечастым посетителям: «Ничего у них не выйдет!» И правда: вскоре беспокойным соседям дали жилье. Мать Ольга никогда не сетовала на соседей, не обращалась с жалобой, а терпеливо сносила их издевательства и молилась за них. Как только соседи съехали, несколько раз приходили претенденты с ордерами на подселение. Но в доме было печное отопление и прочие бытовые радости, так что те отказывались от такого жилья.

Через некоторое время квартиру мать Ольга оформила на себя. Теперь она сама начала принимать приходящий народ, заботясь о каждом, как о родном ребенке. Даже нагрянувших по доносу от соседей с верхних этажей милиционеров – стражей порядка – старица приглашала к чаю, терпеливо разъясняя, что соседи оклеветали ее. Чаще всего старицу обвиняли в том, что она прячет в чулке большие деньги. Но денег у старицы не было.

– Сынок, золотой мой, выпей чаю, посиди с нами. Ты не верь злым людям, они думают, что у нас деньги, а у нас их нет. Клевету на нас написали, мы же нищие, а нас хотят убрать.

Поразительно было, как строгая подвижница, пострадавшая от людской злобы, хлопочет о других. Перенесенные скорби не размягчили сердце старицы, но укрепили его. Сам Бог ее руками творил милосердие и исцелял. К началу войны старица стала известна всей Москве. А после войны, вместе с горожанами претерпев бомбежки, голод и страхи, укрепляя и поддерживая больных и унывающих, решилась принять схиму с именем Ольга. В небольшую квартиру на Таганке тек огромный человеческий поток.

К матери Ольги шли больные как душевно, так и физически. Люди жаждали ее молитв и помощи Божией, которую неизменно получали, если в их сердцах жила вера в Бога. Тем, кто в силу немощи прийти не мог, мать Ольга передавала свои платки, с прикосновением которых и по молитве старицы приходило долгожданное исцеление. Тех, кто все же мог прийти, но был слаб и угнетен недугом, особенно женщин, старица укладывала на свою постель и как бы убаюкивала, говоря:

– Замерзла, бедная девочка, дадим ей мою одежду, сейчас согреем тебя, надень мой платочек!

Срастались душевные раны, уходили недуги, отогревалось оледеневшее от зла сердце и приходила божественная благодать, восполняющая человеческие недостатки. Мать Ольга не только исцеляла тело – она оживляла, с Божественной помощью, душу в человеке. И еще она оживляла веру в душе, через которую восстанавливалась потерянная связь человека с Богом.

Одному трудолюбивому и семейному мужчине поставили диагноз: рак. Он очень огорчился и от горя стал еще больше слабеть.

– На кого я оставлю жену и детей?