Поджигатель

— Мне показалось… что вчера у Ребекки кто-то был и они вместе пили. В гостиной стояли два бокала, а на дне осталось невысохшее вино. Понимаете, детектив, Ребекка никогда не пила в одиночку, только с кем-нибудь за компанию. На одном бокале я заметила следы от губной помады, края другого были чистыми.

Я удивленно уставилась на нее.

— Может быть, вы хотите работать в сыскной полиции?

Щеки девушки вспыхнули.

— Я просто обратила на это внимание, — огрызнулась она. — Мне было интересно, кто приходил к Ребекке.

— Почему вам это было интересно?

Странно, но мой безобидный вопрос, похоже, еще больше рассердил Луизу. Она отвела взгляд, сглотнула и тихо произнесла:

— Просто так.

— И все же?

— Ладно, если вы настаиваете, отвечу. Мне хотелось узнать, не начала ли она опять встречаться с Гилом. — Теперь Луиза говорила быстро, без остановки. — Когда мы с ней виделись последний раз, она призналась, что хочет возобновить с ним отношения. Я сказала, что мне это не нравится, и мы чуть не поссорились.

— Чуть?

— Мы с Ребеккой никогда не ссорились. Во всяком случае, серьезных конфликтов у нас не было. Мы могли говорить друг другу все, что думаем.

«Ну разумеется», — хмыкнула я про себя, а вслух произнесла:

— И все же вы считаете, что она могла начать встречаться с Гилом, не сообщив вам об этом?

— Да, могла, — кивнула Луиза.

— Что ж, в таком случае нам действительно стоит с ним побеседовать. Он живет недалеко отсюда?

— Нет. У него квартира в Шордиче или Хокстоне… точно не помню, но в каком-то богемном районе. Я там никогда не была. — Судя по неприязненному тону Луизы, в ближайшее время она туда тоже не собиралась.

— Вы знаете, как его найти? Где он работает?

— Нигде. — Она посмотрела мне в глаза и неожиданно улыбнулась — правда, всего на мгновение. — Гил утверждает, что он директор театра, хотя на самом деле никогда не руководил никакими театрами. Он родился богатым, так что ему не нужно работать. Офиса у него нет, но я знаю его мобильный телефон.

Девушка размашистым шагом прошла обратно в гостиную и взяла свою сумочку («Прада», последняя модель). Достав телефон, потыкала в кнопки и нашла в «записной книжке» нужное имя.

Сэм записал номер, который она продиктовала, потом уставился на Луизу.

— Он вам не нравился, и вы не дружили, однако у вас есть его телефон? — спросил он.

— Его мне дала Ребекка. — Луиза опять поджала губы. — Она часто теряла сотовые телефоны: несколько раз забывала сумочку в такси, а однажды уронила трубку в унитаз. Она хотела, чтобы у меня был номер Гила — на случай если я не смогу ей дозвониться.

— А в последнее время, когда вы пытались с ней связаться, вы по нему звонили?

— Их отношения закончились, — с явным удовлетворением заявила она. — Но вам наверняка будет приятно с ним встретиться. Он очень обаятельный молодой человек.

— И все-таки вы не прониклись к нему симпатией, — заметил Сэм.

— Гил не считал нужным тратить на меня свое обаяние. — Она вскинула руку и взглянула на часы. — Мне надо идти. У вас больше нет ко мне вопросов?

— Пока нет, — отозвалась я, — но, возможно, появятся позднее. Оставьте, пожалуйста, нам свои контакты.

Она достала из сумочки две визитки и ручку «Монблан», быстро и аккуратно написала что-то на обратной стороне карточек, дважды встряхнула их, чтобы просушить чернила, и положила на стол.

— Это домашний адрес и телефон. Но дома вы меня вряд ли застанете. Лучше звоните по рабочему или мобильному. Я почти всегда в офисе.

— Даже в выходные? — спросил Сэм.

— В выходные удобней всего разгребать накопившиеся дела. — Увидев скептическое выражение лица моего коллеги, она посмотрела на него с вызовом.

— А как к этому относится ваш молодой человек?

— Если бы он у меня был, ему пришлось бы с этим смириться. Но у меня нет молодого человека, и я могу свободно распоряжаться своим временем.

— Счастливая, — ухмыльнулся Сэм.

Она явно хотела ответить, но промолчала, лишь холодно кивнула нам обоим и ушла, не подав на прощание руки.

— Не слишком приятная особа, — заметил Сэм, как только за ней закрылась дверь.

Я нахмурилась.

— Да ладно тебе! Подумаешь, нет у нее молодого человека. Разве это имеет значение? И почему она не может работать сутками напролет, если нравится?

Сэм смешно нахмурился: одна бровь наползла на его морщинистый лоб.

— Ты защищаешь ее, потому что сама такая же, верно? Солидарность деловых женщин?

Мой положительный ответ доставил бы ему удовольствие, поэтому я промолчала, хотя, надо признаться, коллега попал в точку. Сэм протопал к книжному шкафу и взглянул на фотографии в рамках. Я поспешно затолкала мысли о Яне в самый дальний уголок сознания.

— Как думаешь, у нашей жертвы и ее подружки были лесбийские отношения?

— Тебе бы это понравилось, да? — огрызнулась я, но быстро смягчилась. — У меня была такая мысль, но нет, непохоже. Скорее всего они просто дружили.

— А жаль, — бросил Сэм. Он стоял, сунув руки в карманы, и раскачивался на пятках. — Что будем делать дальше?