Поэты 1820–1830-х годов. Том 1

68. СТАНСЫ

О lacrrmarum fons, tenero sacrosDucentium ortus ex animo! quaterFelix! in imo qui latentemPectore te, pia nympha, sensit[111].(Cray, Poemala)Нет, злобою людской и мраком гробовымНадежд похищенных ничто не заменяет,Когда под гибельным дыханьем роковым

И мыслей гаснет огнь, и сердце увядает!Тогда не только роз слетает цвет с ланит,Но самая душа, лишась очарованья,Теряет свежесть чувств, и всё ее томитВ пустыне бытия тоской воспоминанья.Тогда враждебный вихрь страдальцев жалких сих,Не исчезающих под яростью волненья,В пучину грозную влечет пороков злыхИли бросает их на камни преступленья[112].Гроза свирепствует, ревут громады волн;

Не блещут в очи им отрадные светилы…Уж нет кормы, уже в щепы разбит их челнИ бездна залила их сердцу берег милый!Тогда несчастного объемлет душу хлад,Как смерти страшное и мразное дыханье…Ах! жизнь без прелести и сладостных отрад —Без дружбы и любви — одно лишь наказанье!Тогда бесчувственны к страданьям мы чужим;Нет страсти ни к чему в душе осиротелой.

Блеснет ли взор чела под сумраком густым?То блеск слезы… но блеск слезы оледенелой!Появится ль порой улыбка на устах?Так метеор во тьме могилу озаряет;Так плющ, виющийся на башенных стенах,Зубцы их ветхие гирляндами венчает.«О башня! ты крепка», — прохожий говорит.И правда, всё на ней снаружи зеленеет;Внутри ж, под камнями, ужасный змей лежит,Всё развалилося, всё мрачно и всё тлеет.

Ах! если бы я мог по-прежнему питатьЧувствительности огнь в груди моей застылой!По-прежнему любить…[113] иль слезы проливать!..Тогда бы на пути сей жизни, мне постылой,Отраден сердцу был и мутных слез ручей!..Мои душевные потери невозвратны,Я знаю; но в степи, где свежих нет ключей,И воды горькие для путника приятны![114]1822

69. СТАНСЫ К ЭЛИЗЕ