Поэты 1840–1850-х годов

Я слышу: хохочут, поют и шумят,             Как тени, меняются лица;Тут кто-то заплакал, там цепи гремят…             Ужели и это темница?Какая пустая и страшная тьма!             Тут рядом и слезы, и шутка.Да, это темница больного ума;             Да, это могила рассудка.Нельзя ли вернуться?.. Мне страшно пройти…             Сперва помолиться бы богу…Ах! если и мне по тому же пути             Окончить придется дорогу,И быть как они, ничего не желать,             На привязи жить как соседи,И корм ежедневный спокойно съедать,             Как в клетке ручные медведи,И видеть, как сдвинется та же стена             Над бедною жизнью моею;

Как зверь, на цепи у решетки окна             Стоять напоказ ротозею,Не думать, не плакать, на крик сторожей             Сходиться ко сну или к пище,И жить как собака, под гнетом цепей,             Пока не свезут на кладбище.Нет, только не здесь бы печальные дни             Окончить под грубым надзором,Не в доме безумья, не так, как они,             Покрытые вечным позором.1845

65. «Думал мужик: „Я хлеб продам…“»

Думал мужик: «Я хлеб продам,Барин спросит — оброк отдам.В город снесу на продажу товаруДа лошадок куплю себе пару;А потом и Ванюху женюНа Марфуше к Миколину дню».

Хлеба продал он на два алтына,Барин сказал ему сукина сына;На деревне случился пожар,Вместе с хатой сгорел и товар.Почесался мужик поневоле,Не женил он Ванюхи к Миколе,Поглядел он в пустую мошнуИ напился к Миколину дню.1845

66. «Я по комнате хожу…»

Я по комнате хожу,Через улицу гляжу,Вижу барские палаты.Крыша светится что жар,У дверей стоит швейцар,В доме много знатных бар,—                 Видно, дом богатый!Ноги ходят по коврам,

Шелк и бархат по стенам,Потолки всё расписные…Поглядишь — уж боже мои,Чудо, что за дом такой!Вместо окон, сударь мой,                 Зеркала двойные.А хозяин молодойВсех обходит чередой,Вся толпа ему знакома;Видно, весело ему,Что съезжаются к нему,Что по городу всему                 Нет такого дома.Я по комнате хожу,Через улицу гляжу.Вижу, в том же самом доме,И забыта, и бедна,На чердак отнесена,

Бьется бедная жена                 На гнилой соломе.Барин с девкой пошалил.Сделал брюхо — отпустил,Потому что крепостная.Он со смехом на устахТратит время на пирах,А она лежит в рода́х…                 Знать, судьба такая!Я по комнате хожу,Я на барина гляжу,—Я бы барина повесил!Говорят, судьба одна,Всем на радость жизнь дана…Отчего ж она грустна?                 Отчего он весел?1845

67. «В эту ночь, чуть горя…»