Погибшая леди

Чтобы попасть во владения капитана Форрестера, надо было сначала пересечь широкий ручей с песчаным дном, протекавший вдоль восточной окраины городка. Перейдя через ручей по пешеходному мостику или переправившись вброд, вы вступали на землю Форрестеров и оказывались в обсаженной ломбардскими тополями аллее; по обеим ее сторонам тянулись луга. У самого подножья холма, на котором стоял дом, протекал второй ручей, через него был переброшен широкий добротный мост. Неприхотливо петляя, ручей этот вился по просторным лугам, часть которых служила пастбищем, часть была просто болотом. Любой другой на месте капитана Форрестера осушил бы здешнюю низину и превратил болото в плодородную землю. Но этот уголок когда-то приглянулся капитану именно своей живописностью — ему понравилось, как вьется по пастбищам ручей, понравились заросли кипрея, хвоща и мяты на его берегах. Капитан по меркам того времени был человек состоятельный, детей он не имел и мог позволить себе любую прихоть. И когда капитану теперь случалось везти к себе в открытом экипаже друзей из Омахи или Денвера, он с удовольствием слушал похвалы, которые эти джентльмены расточали его стаду, пощипывающему траву на лугах по обе стороны аллеи. А когда экипаж въезжал на вершину холма, капитан с не меньшим удовольствием наблюдал, как гости, многие из которых были старше, чем он, резво соскакивали на землю и спешили к крыльцу, куда выходила к ним миссис Форрестер. Даже самый неприступный и холодный из друзей капитана — длиннолицый банкир из Линкольна, — и тот, взяв хозяйку за руку, сразу преображался, старался браво встретить ее веселый вызывающий взгляд и скорей подыскать удачный ответ на шутливое приветствие.

Миссис Форрестер неизменно встречала гостей на крыльце, так как по цокоту копыт и стуку колес по деревянному мосту узнавала об их приближении. Если в это время ей случалось помогать на кухне своей кухарке, чешке из Богемии, она выскакивала на крыльцо в фартуке и махала жирной поварешкой или перепачканной вишневым соком рукой, приветствуя прибывающих гостей. Она не тратила времени на то, чтобы поправить выбившийся локон: миссис Форрестер была очаровательна и в дезабилье и знала об этом. Рассказывали, что она выбежала навстречу президенту компании «Колорадо v

Юта» мистеру Сайрусу Дэлзелу в одном капоте со щеткой в руке, ее длинные черные волосы струились по плечам, — и этот выдающийся человек был чрезвычайно польщен. По его мнению, а такого же мнения придерживались и другие преклонявшиеся перед миссис Форрестер немолодые друзья капитана, всякий ее поступок был поступком настоящей леди. Они считали, что в любом обличье, в любой обстановке она всегда прелестна. Сам капитан Форрестер — человек немногословный — как-то признался судье Помрою, что, пожалуй, восхитительней всего его жена выглядела в тот раз, когда за ней погнался по лугу недавно приобретенный молодой бычок. Услышав ее крики, капитан бросился вниз с холма и увидел, как она, словно заяц, несется по краю болота, захлебываясь от смеха, но упрямо не выпуская из рук ярко-красного зонтика, который и разъярил быка.

Миссис Форрестер была моложе капитана на двадцать пять лет, он женился на ней в Калифорнии, уже будучи вдовцом. В Суит-Уотер они приехали сразу после свадьбы. Даже тогда они считали это поместье своим домом, хотя жили в нем всего несколько месяцев в году. А потом, после того как капитан в горах упал с лошади и так разбился, что уже не мог участвовать в строительстве железной дороги, они поселились в доме на холме навсегда. Здесь капитан Форрестер состарился, и жена его, увы, постарела тоже.

2

Но мы начнем свой рассказ с давнего летнего утра, когда миссис Форрестер была еще молодой, а городку Суит-Уотер прочили блестящее будущее. В то утро, стоя в гостиной у окна, она ставила в стеклянную вазу уже вышедшие из моды темно-красные розы и вдруг увидела в подъездной аллее нескольких босых мальчуганов с удочками и корзинками с едой. Большинство из них миссис Форрестер знала: красивый мальчик лет двенадцати, всегда ей нравившийся, был племянник судьи Помроя, а вежливый Джордж Адамс — сын джентльмена из Лоуэлла, штат Массачусетс, купившего здесь ранчо. Другие были просто городские мальчишки: рыжий сын мясника, загорелые толстые близнецы — дети самого крупного лавочника, Эд Элиот — его старик-отец — владел обувной лавкой и любил приволокнуться за женщинами, так что слыл среди своего круга в Суит-Уотере Дон Жуаном; и заключали процессию двое сыновей немца-портного — бледные, веснушчатые, кое-как подстриженные и кое-как одетые. Случалось, миссис Форрестер покупала у них дичь и рыбу, когда они вдруг, как привидения, возникали на пороге ее кухни и тонкими голосами спрашивали: «Рыбки не желаете?»

Продолжая наблюдать, миссис Форрестер увидела, что мальчики поднялись на холм и остановились посовещаться.

— Спроси ты, Нил.

— Нет, лучше ты, Джордж. Она к вам часто приходит, а меня она почти не знает, как я с ней заговорю?